Беларусь – США: период «холодного мира»

Андрей Фёдоров

Резюме

Минувший год в белорусско-американских отношениях можно охарактеризовать как сравнительно спокойный. Хотя в целом эти отношения оставались напряжёнными, начавшиеся осенью 2013 года достаточно частые встречи официальных лиц на достаточно высоком уровне продолжились на протяжении первых месяцев 2014 года, создавая впечатление формирования некоего позитивного начала. Ни к каким видимым сдвигам эти контакты не привели, поэтому их прекращение выглядело совершенно естественным и казалось, что стороны возвращаются на позиции конфронтации. Однако состоявшееся в конце года неожиданное посещение Минска высокопоставленным представителем Госдепартамента продемонстрировало, что ситуация не столь однозначна.

Тенденции:

Попытки сближения

В начале года продолжились неожиданно начавшиеся несколькими месяцами ранее достаточно частые контакты белорусских официальных лиц с временным поверенным в делах США в Беларуси Итаном Голдричем.1 Четырнадцатого января с ним встретился замминистра экономики А. Кудасов, 8 февраля – заместитель министра иностранных дел А. Гурьянов. На этих встречах обсуждались актуальные вопросы белорусско-американского сотрудничества в политической, торгово-экономической, инвестиционной и гуманитарной сферах, а также различные аспекты взаимодействия по линии международной безопасности и перспективы вступления нашей страны в ВТО. Речь шла и о развитии в Беларуси малого и среднего предпринимательства и реализации программ международной технической помощи.

Тем не менее это не означало, что Минск полностью забыл о своих претензиях к Вашингтону. Так, в январе пресс-секретарь МИД в очередной раз заявил, что экономические санкции нарушают подписанный в 1994 году в Будапеште Меморандум о гарантиях безопасности и подрывают авторитет США. В то же время он отметил, что «в тех сферах, где мы отходим от политических клише, диалог выстраивается достаточно ровно», и в качестве примера привёл совместный контроль над нераспространением ядерного оружия.

Выступая 15 января на пресс-конференции, Александр Лукашенко критически прокомментировал выраженную госсекретарем США Хиллари Клинтон обеспокоенность новыми интеграционными процессами на постсоветском пространстве: «Куда ни ступи в мире – зона интересов Соединённых Штатов Америки… Она сегодня сказала, а назавтра все чиновники Госдепа начали активно опровергать, что она не это имела в виду. Ну так что, с похмелья брякнула, что ли?» Однако, во-первых, данная ситуация не имела непосредственного отношения к Беларуси. К тому же, что намного важнее, в тот момент уже было известно, что Клинтон уходит со своего поста. Так что из Вашингтона реакции на такое не слишком дипломатическое высказывание не последовало.

Кстати, в отношении нового госсекретаря, которым стал сенатор Джон Керри, у белорусского руководства также могли существовать вполне обоснованные опасения: двумя годами ранее Керри и его коллега Джо Либерман в опубликованной в The Washington Post статье призвали Запад ответить на послевыборные репрессии в Беларуси адресными экономическо-финансовыми и визовыми санкциями.2

И всё же, несмотря на остававшиеся и возникавшие проблемы, поиски путей смягчения напряжённости продолжались. Одним из наиболее ярких подтверждений заинтересованности в этом белорусских властей явилась состоявшаяся 21 января встреча А. Лукашенко с делегацией американских политологов во главе с председателем фонда The Jamestown Foundation Гленом Ховардом. Как указывалось в сообщении на официальном сайте фонда, эксперты посещали Минск с целью на месте ознакомиться с ситуацией в стране; их интересовали также отношения Беларуси с США, Евросоюзом и Россией. Экспертам была обеспечена впечатляющая программа: встречи с Владимиром Макеем, представителями Министерства обороны, Белорусской железной дороги, аккредитованными в Минске европейскими дипломатами, представителями польской диаспоры в Лиде.

По словам одного из членов делегации, профессора Редфордского университета Григория Иоффе, основной посыл белорусского правителя заключался в том, что Беларусь очень хочет уравновесить свою внешнюю политику, в том числе иметь нормальные отношения с США, но при этом настаивает, чтобы к ней относились с уважением, как к независимому государству. Беларусь не намерена ни с кем дружить ни против России, ни против Америки. Санкции абсурдны, и многие начинают это понимать. Александр Лукашенко высказал убеждение, что рано или поздно двери на Запад откроются, но хотелось бы, чтобы это произошло быстрее.

Вдобавок после этой встречи получила подтверждение информация, что Беларусь играет заметную роль в весьма важной для США так называемой Северной сети поставок, обеспечивающей снабжение войск НАТО в Афганистане, где ведущая роль принадлежит американцам. В 2012 году объём идущих из Клайпеды грузов невоенного назначения удвоился. Предполагается, что в дальнейшем данный маршрут будет иметь ещё большее значение в связи с намеченным выводом из Афганистана вооружённых сил Альянса.

Посетивший Минск сразу же вслед за экспертами координатор Госдепартамента по программам помощи США странам Европы и Евразии Дениэл Розенблюм сообщил, что эти лица не представляли никакие государственные структуры. Однако не исключено, что именно под впечатлением состоявшейся дискуссии А. Лукашенко, принимая 29 января В. Макея, уделил особое внимание перспективам взаимоотношений Беларуси с Евросоюзом и Соединёнными Штатами. И даже введение Вашингтоном в феврале санкций против компании «ТМ Сервисиз» и республиканского КБ «Радар» по причине того, что их определённые действия потенциально способны «внести материальный вклад в разработку оружия массового уничтожения или крылатых или баллистических ракет», не вызвало стандартной бурной реакции белорусской стороны. Как заявил МИД, «это обычная практика Соединённых Штатов Америки… Поэтому мы просто приняли это решение к сведению». Вероятно, в дополнение к желанию наладить отношения причина такой сдержанности заключалась в том, что на сей раз поводом для санкций явилась не внутренняя политика белорусского режима, на что последний обычно реагирует особенно болезненно.

Ещё одним явным проявлением стремления белорусских властей наладить диалог можно считать состоявшуюся в конце марта в Вашингтоне встречу начальника отдела США и Канады МИД Беларуси Сергея Рачкова и представителей Госдепартамента, Конгресса США и американского аналитического сообщества с очень широкой повесткой дня. Согласно официальному сообщению, стороны обсудили актуальные вопросы двусторонних политических и экономических отношений; рассматривались также возможности реализации совместных гуманитарных проектов в области здравоохранения, социальной защиты населения, образования в Беларуси. Американская сторона была проинформирована о работе белорусской стороны по присоединению Республики Беларусь к Всемирной торговой организации. Госдепартамент США поделился опытом своего взаимодействия со средствами массовой информации. Примечательно, что была достигнута договоренность о дальнейшем обмене рабочими визитами с целью развития белорусско-американских отношений. В апреле произошло то, чего давно не случалось: белорусские власти трижды выразили соболезнования Соединённым Штатам – в связи с терактом в Бостоне, взрывом на химическом заводе в Техасе и разрушительным торнадо в Оклахоме.

Наконец, 26 апреля Владимир Макей снова принял Итана Голдрича с целью обсудить текущие и перспективные вопросы двусторонней повестки дня, а также взаимодействие в многосторонних форматах. Более того, американскому дипломату было передано послание белорусского министра иностранных дел Джону Керри, в котором излагались перспективы развития белорусско-американских отношений. Логично предположить, что глава белорусского внешнеполитического ведомства надеялся на личную встречу с американским коллегой во время намеченного на начало мая визита в Нью-Йорк для участия в заседании высокого уровня Генассамблеи ООН по обзору выполнения Глобального плана действий по борьбе с торговлей людьми. Однако, судя по всему, эти надежды не оправдались, так как в Америку В. Макей не полетел.

Тем не менее, на первый взгляд, кое-каких сдвигов добиться Минску всё же удалось. В частности, выступая 19 апреля с посланием Национальному собранию, А. Лукашенко сообщил: «Недавно США предупредили нас, что не будут политизировать наше вступление в ВТО, блокировать его и противостоять этому процессу». А в конце мая США прекратили действие введённых два года назад санкций против ОАО «Белорусское оптико-механическое объединение» и ЗАО «БелТехЭкспорт».

На круги своя

Впрочем, позднее выяснилось, что эта отмена не являлась ответом на какие-то положительные перемены во внутриполитической ситуации в Беларуси, а объяснялась истечением установленного срока действия санкций. В итоге, по большому счёту никаких кардинальных изменений не произошло. Свидетельством этого стало продление 13 июня Бараком Обамой ещё на год действия санкций против высокопоставленных белорусских чиновников. МИД Беларуси разочарованно назвал это «инерционным решением в рамках подходов, которые доказали свою бесперспективность», и «ещё одной упущенной возможностью для перевода наших контактов в конструктивное русло».

Как следствие, белорусское руководство вновь перешло к жёсткой риторике. В частности, в связи с известным «делом Сноудена» Александр Лукашенко обвинил Вашингтон в установлении тотальной слежки и контроля. Как следствие, исчезли сообщения о встречах главы американского дипломатического представительства с белорусскими чиновниками.

Некоторые высказывания А. Лукашенко лишь подтвердили точку зрения, что остаток года пройдёт в хорошо знакомой вялотекущей конфронтации. В состоявшемся в начале октября интервью казахстанским государственным СМИ он сделал резкие замечания в адрес Обамы, а ещё через две недели сообщил студентам Могилёвского госуниверситета, что США создали свободолюбивые бандиты и что там около 50 миллионов человек «умирают под забором» без медицинской помощи.

Новый проблеск надежды?

На этом фоне посещение Минска 11–12 декабря заместителем помощника Госсекретаря США Эриком Рубином показалось совершенно неожиданным. Американский гость провёл переговоры в МИД, а также встретился с группой представителей оппозиции и гражданского общества. Как и следовало ожидать, Рубин практически не раскрыл содержание дискуссий с официальными структурами, за исключением сообщения о том, что белорусские власти вроде бы выразили готовность пересмотреть свою позицию по вопросу восстановления полноценной работы дипломатических представительств.

В отсутствие даже минимального улучшения ситуации на белорусско-американском «фронте» этот визит вызвал определённое недоумение, а у некоторых адептов максимально жёсткой реакции Запада на белорусские реалии – даже откровенное возмущение. Последние расценили данный шаг как «недвусмысленное предложение конструктивного сотрудничества с диктатором»,3 которое будет стимулировать режим к продолжению своей внутренней политики.

Действительно, на основании высказанной Рубином благодарности «за возможность находиться здесь» складывается впечатление, что инициатором его визита выступила американская сторона. Кроме того, им было отмечено, что прогресс в сфере прав человека и демократии в Беларуси облегчил бы поддержку Америкой ныне чрезвычайно актуального для Минска сотрудничества с Международным валютным фондом. Это могло навести на подозрение, что США отступают от своего многократно выраженного категорического императива, согласно которому главным и непременным условием возобновления взаимодействия остаётся освобождение политзаключённых, ведь никаких сдвигов в этом вопросе не наблюдалось. Белорусское руководство не пошло на подобный шаг даже в преддверии ноябрьского вильнюсского саммита «Восточного партнёрства», когда казалось, что сделать это было бы весьма целесообразно.

И всё же, как представляется, такой вывод преждевременен. Многолетняя практика наглядно продемонстрировала, что как раз американцы менее многих других заслуживают упрёков в чрезмерно поспешном отступлении от своей декларируемой приверженности ценностям. Поэтому даже если Вашингтон в самом деле пытается использовать иной способ стимулирования процесса демократических преобразований, едва ли оправдано сразу бросать в него камни. Тем более что пока ещё никто не доказал, что максимально жёсткий подход является единственно правильным. В связи с этим можно вспомнить, что в период с 1963 по 1989 годы ФРГ напрямую выкупила из ГДР 33 755 политзаключённых за деньги и товары на сумму, эквивалентную EUR 33 млрд, и осуждению по этому поводу не подвергается.

Заключение

Итак, все имевшие место в первой половине года попытки официального Минска каким-либо образом нормализовать отношения между Беларусью и США не принесли заметных успехов. Остаётся неясным, привела ли к чему-нибудь миссия Э. Рубина, однако тот факт, что выделенный в самом конце года российский кредит несколько уменьшил потребность Беларуси в средствах от МВФ, также не позволяет особо рассчитывать на какое-либо существенное продвижение в этом направлении.

Продолжило сокращаться и без того крайне незначительное экономическое сотрудничество. За прошедший год объём двустороннего товарооборота составил менее USD 200 млн (годом ранее – 255 млн). Для сравнения: у близкой нам по масштабам Болгарии этот показатель оказался больше почти в четыре раза, тогда как у соседней Литвы – вообще более чем в 10 раз, причём с солидным для Вильнюса положительным сальдо.

В то же время, в отличие от предыдущих лет, можно отметить отсутствие резких обострений. В результате нынешние отношения между Минском и Вашингтоном можно охарактеризовать как «холодный мир» с не слишком радужными перспективами.

Единство политических элит США в вопросе политзаключённых и в целом в отношении внутриполитической ситуации в Беларуси едва ли может быть поколеблено какими-либо лоббистскими усилиями. Соответственно, некие сдвиги могут произойти только в случае освобождения политзаключённых, затем неизбежно будут выдвигаться новые требования.

Что же касается белорусского руководства, то при всём своём безусловном желании добиться отмены всех санкций, чтобы, помимо всего прочего, иметь возможность встречаться с американскими коллегами как бы на равных, на данный момент оно не ощущает острой необходимости идти на уступки.

Но даже в такой патовой ситуации возобновление диалога не выглядит невозможным. На первых порах речь может идти, скажем, о возобновлении нормального функционирования дипломатических представительств. Но ожидать в ближайшем будущем более радикальных перемен, к сожалению, нет никаких серьёзных оснований.