Материалы на тему «тунеядцы»

Государство занято исключительно повышением пенсионного возраста, не задумываясь, что в этом почтенном возрасте люди очень часто теряют работу.

Любой, даже интенсивно развивающийся рынок – не резиновый, он не может купить всю рабочую силу. Отсюда – простая функциональная зависимость: чем выше пенсионный возраст – тем выше фактическая безработица.

В этом смысле бомж или тунеядец ничем не отличается от других честных налогоплательщиков, которые тоже оплачивают белорусские товары и услуги по их полной цене.

В Беларуси тунеядцем стать столько же сложно, как и классическим безработным, которого по закону увольняют по объективным причинам, выплачивают трехмесячное выходное пособие и адекватное пособие по безработице.

Буквально за считанные месяцы Декрет можно превратить и в инструмент, способный выгнать на улицы десятки тысяч обозленных и отчаявшихся людей.

Откуда детям на празднике в парке взять деньги на оплату услуг милиции и врачей, и почему они вообще должны за это платить?

Получаем 2 250 000 рублей (больше миллиона долларов!) затрат денег налогоплательщиков только на заседания комиссий!

«Улучшенный» декрет, точнее декрет №3/1, чем-то напоминает перестроечные документы, ориентировавшиеся на ускорение и усовершенствование. Но на деле они подорвали фундамент системы.

Как именно целевым образом попасть именно в этих людей, достаточно напугав их отсутствием или платностью социальных услуг государства, и не задеть людей, которые находятся в тяжелой жизненной ситуации?

В официальной позиции любопытно даже не желание «отследить каждого человека». Удивляет стремление связать Декрет №3 с демографическим ростом в стране.

Рассуждения о том, что в Беларуси все должны работать, продолжают логику Декрета №3, а именно, игнорирование того, что в Конституции прописано право на труд, а не обязанность трудиться.

Идея об оплате «тунеядцами» социальных услуг несет в себе еще большие социальные риски, чем требование уплатить некую фиксированную сумму сбора.

Поскольку тенденция сверхцентрализации никуда не делась, то Администрации Президента приходится все больше управлять вручную.  И настало время хоть как-то думать об эффективности. 

Порасклеивать объявления на подъездах с предложением ознакомиться с вакансиями, имеющимися в распоряжении ближайшего исполкома, – это мы можем и умеем.

Будь на лесоповале хорошая зарплата – эту работу легко выполнили бы профессиональные лесорубы. Ведь далеко не каждому «тунеядцу» можно доверить топор, если он прежде его в руках не держал. Тем более бензопилу.

Государство самых последних социальных аутсайдеров – вместо обещанной социальной помощи и гарантированной защиты – облагает непонятным налогом на доходы, существующие только в воображении чиновников.

Скорей всего, действия властей были продиктованы не столько протестной активностью «тунеядцев», сколько порочностью самого декрета и невозможностью его реального исполнения.

То, что власти оказались едва ли не самым неподготовленным к протестам субъектом, представляется несколько необычным. Ведь протестный потенциал легко фиксируется социологическими средствами.

Короткая память – известная характеристика СМИ. В этом отношении масс-медиа в чем-то подобны обществу и власти, которые, так сказать «живут настоящим».

Рост занятости в нашей экономике ведет к снижению, а не росту производительности труда и, как следствие, к снижению ВВП и наполнения бюджета.

Не умеет власть признавать свои ошибки ни в каком виде. Иногда особо неудачные решения спускаются на тормозах, или все делают вид, что их и не было.

Экономика уже не может содержать избыточное число работников на предприятиях, выплачивая им зарплату, иначе они разорят даже прибыльные организации, имеющие шансы пережить кризис.

Закон «о социальных иждивенцах» вкупе с административными препятствиями для отражения соответствующих процессов в государственной статистике блокируют каналы относительно управляемой канализации социального недовольства.

Только если гражданин, например, работал или занимался предпринимательской деятельностью менее 183 дней в году, у фискальных органов есть основания предъявить ему требование об уплате сбора.

Следует ожидать не реформ по китайскому, например, образцу, а того, чего наши власти особенно боятся, – «перестройки». То есть такого преобразования, в результате которого старое разрушается, а новое не создается.

«Эффективность» принудительного труда не удалось обеспечить никому. Примеров тому в новейшей белорусской истории множество, начиная от пресловутых нерадивых родителей и заканчивая крепостным правом в деревообрабатывающей отрасли.

Падает реальная занятость, растет занятость формальная, сокращаются объемы производства – не в пример запасам готовой продукции, снижается платежеспособный спрос на рынке, но цены – нет, деньги дешевеют – а народ беднеет.

В целом подоходные налоги граждан занимают в структуре доходов бюджета только 17%, а почти все остальное оплачивается населением уже из «чистой зарплаты».

В законодательстве, в статистической практике отсутствуют такие понятия, как «тунеядцы» и «лодыри», а под  иждивенцами в строгом смысле понимаются многие почтенные и законопослушные граждане.

В ст. 41 установлено, что «принудительный труд запрещается, кроме работы или службы, определяемой приговором суда или в соответствии с законом о чрезвычайном положении». Разумеется, наше «басманное» правосудие способно найти нужное ей толкование в угоду пожеланиям Лукашенко. Но будет ли от этого польза?