Война и современное государство

Мартин ван Кревельд

Полная стенограмма лекции профессора истории Иерусалимского университета Мартина ван Кревельда, прочитанной 18 сентября в клубе — литературном кафе Bilingua в рамках проекта «Публичные лекции „Полит.ру“.

Мартин ван Кревельд — известный историк и специалист по военной стратегии. Живет в Израиле с 1950 года. Автор 15 книг по истории и стратегии. Недавно две его нашумевшие книги — «Трансформация войны», «Расцвет и упадок государства» — были переведены на русский. Издательский проект «Навигатор» организовал и перевод этих книг на русский, и визит Мартина ван Кревельда в Москву.

В своих работах и в лекции он описывает новую историческую ситуацию, когда оснащенные военной техникой государства в последние полвека раз за разом проигрывают в войне против партизан, «повстанцев», «террористов», нерегулярных негосударственных формирований. И «если мы не покончим с ними, они покончат с нами», утверждает ван Кревельд. При этом разные страны, включая Израиль, Россию, США, раз за разом вступают в такие войны. Поэтому напряженным куском дискуссии было обсуждение не только «нового типа войн», а ситуаций, в которых война используется как последнее средство политики, иногда — неадекватное целям.

Дамы и господа, добрый вечер. Мне очень приятна встреча с вами. Я столько раз говорил о современной войне, что становится несколько затруднительным вновь говорить об этом. Иногда мне кажется, что я шестой муж Элизабет Тэйлор. Знаешь, что нужно сделать, но как это сделать интересным — вот в чем вопрос.

У меня есть один поклонник — американский профессор, вы наверное, его знаете — Ариэль Коэн, который стал известен потому, что президент Буш прочитал его книгу, как утверждают. Он сказал, что современные войны можно разделить на три типа: ракеты, танки и… ножи. Он говорил об Израиле, но, как мне кажется, его слова применимы к большинству стран в мире, и поэтому я буду использовать эту метафору.

Давайте начнем с танков. И под танками я в принципе имею в виду обычные вооружения, то есть те вооружения, которыми велись Первая мировая война, Вторая мировая война и, в принципе, войны до них: 1800-х годов, наполеоновские войны и войны, которые велись между моей страной Израилем и арабскими странами. И важной характеристикой этих войн было то, что они велись по схеме государство против государства, армия против арми.

И все это верно, все это можно отнести в тем войнам, которые вел Фридрих Великий, к тем войнам, которые вел Наполеон, к войнам XIX века, также их можно отнести к Первой и Второй мировой войнам. Я знаю, что и в войне 1812 года, и в Великой Отечественной войне со стороны вашей страны участвовали и нерегулярные, партизанские части — и это можно сказать и о других войнах. Но в принципе война оставалась на уровне противостояния: государство — государство; армия — армия.

Дамы и господа, подобные войны уходят в прошлое. Может быть, они уже ушли. С 45 года на долю войн этого типа приходится, быть может, лишь 10% всех войн. За исключением войны за Фолклендские острова, если посмотреть на весь мир, начиная с представляемого мною региона — Ближнего Востока, в сторону Африканского Рога, Персидского Залива, Южной Азии — где Индия и Пакистан, Восточной Азии — мы увидим, что там не было ни одной войны такого рода, войны между государствами.

И поскольку войны того типа, о котором я говорил, становятся все более редким явлением, вооруженные силы, созданные для того чтобы вести такие войны, тают как снег на солнце. Я приведу вам лишь несколько цифр — из вашей страны. По окончанию Второй мировой войны в Красной армии служило более 10 млн. людей. На сегодняшний день в ВС РФ немногим более одного миллиона. Если же мы посмотрим на вооружения, — танки, артиллерийские системы, средства ВВС — то их число сократилось еще более. То же самое можно сказать о любой другой развитой стране мира, в том числе и о моей. И в результате в течение последних 15 лет я по всему миру сталкиваюсь с офицерами, которые тут же начинают жаловаться: «Моя армия, в которой я служил всю свою жизнь, сокращается, не сегодня — завтра и меня отправят в запас, что же мне делать?» — на что я неизменно отвечаю: «Идите в охранный бизнес. Сегодня он повсеместно процветает».

Итак, танки по всему миру исчезают, исчезают и войны, ведшиеся с их применением. Главная причина этому — ракеты, причем не столько сами ракеты, сколько появление ракет с ядерными боеголовками. Как показывает история многих стран, в том числе моей страны, а также Китая, Индии, Северной Кореи, любое современное государство, которое способно к производству современных обычных вооружений — коротко назовем их «танками» — также способно к созданию атомного оружия.

И как показывает история последних 60 лет, как только где-то появляется ядерное оружие, в этом регионе тотчас исчезают военные действия с применением танков, исчезают в принципе. Сначала это произошло между мировыми державами: США и СССР, затем между Советским Союзом и Китаем, затем между Китаем и Индией, потом между Индией и Пакистаном. И, наконец, в том регионе мира, где живу я. С 1973 года — а это было 33 года назад — в моей стране уже нет войн — лишь стычки, бои местного значения. Причем здесь не важно, кто владеет ядерным оружием, будь то «хорошие американцы», которые верят в Бога, или безбожные генералы Советского Союза; умеренные, добропорядочные англичане и французы или безумные китайцы; мирные индусы, главный жизненный принцип которых ахисма (ненасилие), или мусульмане-пакистанцы, главная цель которых в скорейшем попадании на небо для секса с прекрасными девственницами-гуриями. Это касается и израильтян с их комплексом Холокоста. Итак, где бы ни появилось ядерное оружие — исчезаю танки, а во многих странах и войны, для которых эти танки были предназначены.

Мне кажется, единственное, что может изменить нынешнюю ситуацию, — это появление эффективной ПРО. Но на сегодняшний день ни у одной страны нет таких вооружений. На протяжении последних 60 лет люди ищут защиту от ядерного удара, но пока никто не смог найти такой защиты. 1 сентября этого года Америка провела испытания системы ПРО — но мало кто обратил внимание на то, что первоначально они планировались на 31 августа, но были отменены из-за плохой погоды. Было заявлено, что испытания прошли успешно. Но представим, что произошло бы, если бы Ким Чен Ир не стан обращать внимание на сводки погоды, а отправил свои ракеты на 24 часа раньше… или позже. В двух же предыдущих случаях — на испытаниях 2004 и 2005 годов — противобаллистические ракеты так и не были запущены, они остались на земле — в пусковых установках. Каждое испытание стоит 85 млн. долларов: сколько таких испытаний мы должны провести и что понимать в данном случае под словом «надежный»? На мой взгляд, можно заключить, что надежной защиты от ракет с ядерными боеголовками нет, и деньги, тратящиеся на подобные испытания, просто выбрасываются на ветер.

Ракеты все шире распространяются по миру, танки исчезают… при помощи чего же вести войну, что остается?.. Остаются ножи. Когда мы с Ариэлем Коэном говорим о ножах, то речь идет о различного рода оружии, использующемся различного рода инсургентами: от партизан до террористов в ведении ими боевых действий. Ракеты привели к исчезновению танков, и единственным средством борьбы остался нож. Из 130 вооруженных конфликтов — конечно, можно по-разному интерпретировать термин «военный конфликт» — в 90% случаев использовались не ракеты и не танки, а ножи.

Каковы же наиболее важные, отличительные характеристики этих войн, «войн с ножами»? Первая: не тринитарный, не трехчленный характер войн. Тринитарный — термин Клаузевица, а и Ленин, и Маркс, естественно, были поклонниками Клаузевица — так что здесь требуется осторожность. В конце первой книги «О войне» Клаузевиц писал, что война определяется удивительной троицей: правительство, армия, народ. Правительство управляет, солдаты сражаются и умирают, народ платит и страдает. Типична для того типа войн, который я называю «войной ножа», потеря этого характера трехчленности по крайней мере одной из сторон, а часто — и обеими.

Скажем, возьмем проблему вашей страны — проблему Чечни. Как провести на чеченской стороне различие между правительством, армией, народом? Разве проблема не в том, что их нельзя разделить и вы не можете определить, кого убивать, а с кем разговаривать? И разве не с этими же проблемами сталкивались израильтяне на оккупированных территориях или совсем недавно в Ливане; или Советский Союз в Афганистане; или американцы во Вьетнаме; или Франция в Индокитае — список бесконечен.

И эта неспособность провести различие между разными частями триады приводит к совершению военных преступлений. До тех пор пока мы с ужасом не оказываемся перед зеркалом, вопрошая: «Боже, неужели это — я?» В этих войнах современные системы вооружений не играют никакой роли, а если и присутствуют, — я говорю, например, о танках — они оказываются беспомощными. Афганистан, Вьетнам, Индокитай — и множество других войн иллюстрируют эту мысль. Вместо уничтожения армией армии и танком танка — мы получаем вооруженные действия, которые мой хороший знакомый замком ВС НАТО, британский генерал Руперт Шмидт назвал войной между людьми. Чечня, войны в Югославии, Шри-Ланка, Судан и многие другие — наглядные тому примеры. Часто результатом являются ощутимые жертвы среди местного населения, и нельзя недооценивать психологические последствия этого. И часто исход таких войн решает не результат реальных боевых действий, а то, что некоторые западные аналитики называют «фактором CNN».

Еще один важный фактор — право. Есть такой английский термин — конфликт низкой интенсивности (LIC), и некоторые предлагают расшифровывать аббревиатуру как конфликты, где правят юристы. И участвующим в таких войнах необходимо все время оглядываться на Гаагу, потому что любая оплошность может привести в нее на скамью подсудимых.

И речь идет уже о конфликте не между двумя вооруженными силами, но между множеством сил: люди в форме и без формы, полицейские подразделения, парамилитарные и разведывательные организации. Они взаимодействуют друг с другом и общими усилиями разрушают красивое посторенние Клаузевица о трехчленности войны. Это можно сформулировать и иначе: эти войны нельзя понять, используя формулу Клаузевица. Хочу сразу сказать — я горячий поклонник Клаузевица, я восхищаюсь им, но это тип войн, которые он не мог себе представить, не мог описать.

Если посмотреть на историю последних 65 лет — со вторжения гитлеровской Германии на территорию Югославии, то увидим, что сражавшиеся с регулярными войсками (зачастую буквально ножами) — это были и партизаны, и борцы за свободу, и террористы — как бы они ни назывались, зачастую своими действиями достигали успеха. Очень редки примеры, когда в борьбе с ножами танки достигали побед. Почти всегда ножи побеждали танки. Список армий с танками, потерпевших неудачу в борьбе против людей с ножами, включает практически все современные вооруженные силы.

Я вам сейчас расскажу одну историю об этом. В 1993 году я опубликовал небольшую книгу — «Подготовка офицера». И мой издатель попросил меня прислать картинки. Я отправил ему пакет изображений, и среди них была фотография афганского моджахеда в гелабе, босиком, с несколькими минами на боку. Мой удивленный издатель спросил, какое отношение эта фотография имеет к теме книги — подготовке офицера. Я сказал, чтобы он не торопился, пока не увидел подписи к фотографии. Подпись была: «Этот человек не учился в военном училище». Этот пример показывает, что под любой фотографией можно поместить любую подпись, которая изменит ее смысл. Идея мне кажется простой: человек, не получивший военного образования, победил, пожалуй, мощнейшие вооруженные силы в истории человечества.

Я не утверждаю, что все государства и их армии обязательно хорошие, а все инсургенты обязательно плохие. Но, безусловно, здесь есть проблема до сих пор не разрешенная, которую не могут решить танки и которую решают ножи. Я утверждаю, что если не решить проблему ножей, то цивилизованная жизнь в привычном нам виде во многих районах мира станет невозможной.

Подведу итог. Танки уходят из-за ракет, и на их место приходят ножи, причем приходят настолько, что цивилизованная жизнь во многих странах становится невозможной.

История показывает, что в 90% случаев танки просто не знают, что делать с ножами.

И в заключение: если мы не покончим с ними, они покончат с нами.

Спасибо за внимание.

Перевод с английского.

Источник: http://www.polit.ru/lectures/2006/09/26/kreveld.html