Английский шакал пера Марк Симпсон, которого часто называют Оскаром Уайльдом современной Англии, скорее всего, не ожидал, какие последствия будет иметь его издевательский опус о метросексуалах (Mark Simpson, «Here come the mirror men», The Independent, November 15, 1994). Речь шла, как известно, не о любителях перепихнуться в вагоне метро, а о своего рода нарциссическом типе денди, городском джентльмене, чье имя означает принадлежность к метрополии (метро-) и намек на ориентацию определенного типа. Другими словами, метросексуалы — это мужчины, чаще гетеросексуальной ориентации, но с внешними атрибутами представителей ориентации менее традиционной, что выражается в подчеркнутой заботе о своей внешности. Метросексуал — это тот, кто не пьет тройной одеколон с лаком для волос, а пользуется косметическими средствами по назначению, о котором иные представители могучего пола и не подозревали. Он также отличается несовместимой с понятием традиционной маскулинности цветовой гаммой в своем гардеробе. Естественно, корпорации, производящие косметику, одежду и прочие аксессуары, просчитали немыслимые доходы, которые принесет удовлетворение искусственно созданного потребления. Пропаганда метросексуализма была возложена на глянцевые стильные мужские журналы, такие как The Face, GQ, Esquire, Arena и FHM, имевшие огромную читательскую аудиторию.
Новый сладострастный стиль в 1990-е кроме безобидной модной волны обозначил тенденцию, которую такой менее популистский автор, как социофилософ Кристофер Лэш, определил как «восстание элит», а идеологию общества потребления — «идеологией нарциссизма». Социальные революции 1960-х закончились, и на смену демократическим джинсам и майкам пришла четкая дифференциация штанов, без которых обществу предположительно грозит упадок, как в галактике Кин-дза-дза, так и в нашей Солнечной системе.
Уверенный и гордый агросексуализм обитателей страны, непреклонно идущей собственным путем — таков наш ответ глобализированной ярмарке тщеславия. Казалось бы, беларуский агросексуал — такой же продукт деятельности социоконструкторов, как и все предыдущие попытки лабораторного выведения идеального гомункулуса. Ведь и агрогородок, по большому счету, — это осуществление безумных и дерзновенных планов строителей коммунизма, в котором должно было произойти примирение противоречий, характерных для буржуазного общества, одно из которых, вместе со стиранием границы между умственным и физическим трудом, было стирание границы между городом и деревней (о стирании границы между мужчиной и женщиной у теоретиков коммунизма говорить вслух было не принято, но это также входило в ряд необходимых условий создания ангельского общества).
Пока московские метросексуалы видят в рынке беларуских товаров лишь «парк советского периода», «грубоватые и унылые полуботинки „здравствуй пенсия“ и „прощай молодость“ („Парк советского периода“, Московский корреспондент, № 38 24.10.07). Все может в мгновение ока измениться и засиять аурой новой, пока недоступной непосвященным агрогламурности.
Ведь дело вовсе не в ностальгии по советским временам, которую должны якобы вызывать у пенсионеров, лишенных законных пенсионных радостей, беларуские товары и передачи беларуского телевидения. И агрогородок — это не возврат к колхозу или даже к кулацко-помещичьим хуторским хозяйствам, не результат победы Деревни над Городом, согласно маоистскому лозунгу, а диалектическое развитие идей города и деревни во всей плеромической полноте алхимического слияния противоречий.
А также несомненно то, что жители агрогородка и адепты агроидеи во всем мире будут облачены в новые одежды, лишенные внешнего глянца сделанных в Китае по итальянским лекалам дешевых прикидов типа «отсосу за 2 бакса», но освященные аурой неведомого агросексуализма, призванного заполнить зияющие пустоты бездуховного однополярного/однополого мира.
Пиво беларуское? Дайте два! Это так агросексуально!
Для завершения образа современного стильного агросексуала у имиджмейкеров и визажистов еще остается обширнейшее поле для деятельности. Возможно, однако, очередное выступление А.Г.Л. с требованием Беллегпрому «нашить этих трапак» подтолкнет тутэйших версачей и дольчегабанов к опрометчивому шагу — рабскому копированию третьеразрадных моделей, освоенных корчащимися в московских полуподвалах вьетнамскими гастарбайтерами, и мир так и не обретет новый стиль жизни. Но, скорее всего, идейная неповоротливость постсоветских мегаконцернов не позволит беларуским предприятиям так быстро сменить стиль, и содрогнется мир под мощным напором беларуского агроцунами. И насквозь фальшивая московская гомосятина в срочном порядке запишется на мастер-класс к нашим пацанам, чтобы эффектней щелкать семки на Тверской. А дальше — и США, которым давно пора бы, в ответ на беларуские мирные инициативы, обеспечить продвижение наших товаров на своем рынке. Стоит только подбросить идею агросексуалов отцам «South Park» Трэю Паркеру и Мэту Стоуну — и привыкшая к тотальному тупизму собственных «Камеди клабов» Америка будет стоять в очереди за беларуским агротрэндом и искрометным юмором «Паўлiнкі New». Хотя, могли бы уже давно брать пример с Дж. Буша-младшего — агросексуал ведь самы настаяшчы!