Нынешний год в Беларуси — Год народного единства. Недавно в календаре появился новый государственный праздник — День народного единства, 17 сентября, но он не является нерабочим. В настоящее время под стражей находится значительное число политзаключенных — лиц, попавших в заключение в ходе электоральной кампании прошлого года и последствий, спровоцированных ею. Возможно ли такое, что 17 сентября в будущем может быть объявлен выходным днем, а хотя бы часть политзаключенных выйдет на свободу уже в День народного единства?
В своем новогоднем поздравлении Александр Лукашенко призвал сделать наступающий 2021 год «Годом народного единства», а уже 4 января подписал указ, объявивший наступивший год таковым. Ровно через месяц на Национальном правовом интернет-портале был опубликован план мероприятий по проведению Года народного единства и тогда же стало известно, что власти решили уставить новый государственный праздник — День народного единства. На тот момент его точная дата была еще не определена, но в планах указывалось, что этот вопрос Министерство информации совместно с НАН Беларуси будут должны проработать до 1 марта.
В середине февраля в ходе VI ВНС ректор Академии управления при президенте Беларуси Вячеслав Данилович предложил аж две даты: «Считаю, что уже давно назрела необходимость придать статус такого дня, например, 17 сентября, когда начался процесс воссоединения нашего народа. Или 14 ноября, когда в 1939 году Верховный Совет БССР принял решение о включении в состав республики Западной Беларуси».Скорее всего, наверху изначально решили сделать Днем народного единства именно 17 сентября, что косвенно подтверждала широкая информационная кампания в госСМИ, развернувшаяся почти сразу же после ВНС, и продвигавшая именно первую дату, а вторая дата была предложена как демонстрация наличия альтернативы. С конца февраля по середину марта на сайте ВНС проводилось голосование по выбору даты нового государственного праздника: предлагались все те же два варианта, а опция «предложить свой вариант» отсутствовала.
При этом некоторыми лидерами мнений робко предлагались варианты учредить этот праздник в весеннее время года и желательно, чтобы эта дата была приурочена к некому историческому событию, которое имело бы важное значение для белорусского народа, но для этого свое слово должны были сказать историки. Это может могло бы показаться забавным, но, по этой логике среди значимых исторических (и еще официально не занятых) наиболее подходящей выглядела дата… 25 марта, то есть дата образования Белорусской Народной Республики в 1918-м году (также известная, как День Воли).
Но с трибуны ВНС вместо важной для значительной части нашего общества даты первой попытки создания независимого белорусского государства предлагались две совсем другие даты — и уже в самом наборе из двух этих чисел имела место манипуляция. Вот кому интересны формальности, касающиеся даты принятия решения Верховным Советом БССР о принятии западных территорий в свой состав? А вот улицы «имени 17 сентября» в ряде белорусских городов и весей видели очень многие, а некоторые наши сограждане на этих улицах даже еще и проживают. Так что вторая предложенная дата изначально сильно проигрывала первой.
Получалось примерно так. Есть дата 27 июля 1990-го года, когда Верховным Советом БССР была принята Декларация «О государственном суверенитете Белорусской Советской Социалистической Республики». А есть еще 25 августа 1991-го года, когда этот же орган принял решение о придании Декларации о государственном суверенитете статуса конституционного закона. Так вот если первую дату в белорусском обществе еще кое-как помнят, благо до 1995-го года День независимости белорусского государства праздновался именно 27 июля, то вторая дата, к сожалению, широкой общественности известна намного меньше (даже несмотря на то, что буквально на днях случилось тридцатилетие этого события).
В итоге датой нового государственного праздника, Дня народного единства, ожидаемо стало именно 17 сентября — указ о его внесении в календарь праздников был подписал в начале июня. Документ также внес изменения в указ № 157 от 26 марта 1998 года «О государственных праздниках, праздничных днях и памятных датах в Республике Беларусь». В пресс-службе главы государства особо отметили, что «этот день стал актом исторической справедливости в отношении белорусского народа, разделенного против его воли в 1921 году по условиям Рижского мирного договора. И навсегда закрепился в национальной исторической традиции».
Собственно, никто и не сомневался, что именно дата 17 сентября станет тем самым Днем народного единства. Важно отметить, что этот праздник, к большому огорчению, не будет являться выходным днем — и это очевидное упущение, которое в перспективе стоило бы исправить. Ну какой это праздник, если в этот нужно работать? Правда, нельзя исключать, что в будущем наверху все же изменят свою позицию и объявят День народного единства нерабочим днем.
Кстати, предложение сделать День народного единства нерабочим днем прозвучало и на «Большом разговоре с Президентом» 9 августа 2021-го года, состоявшегося аккурат в годовщину президентских выборов-2020. Александр Лукашенко рассказал, почему решил не объявлять 17 сентября выходным днем. «У нас по Конституции Президент определяет праздничные и выходные дни. Но давайте честно: я проехал много стран — столько выходных, как у нас, нет нигде. И в России тоже: вы там как начинаете с Нового года — беда для нас».Вообще-то, сейчас в Беларуси 10 нерабочих (праздничных) дней в году. Под фразой «у нас», судя по всему, имелась в виду и Россия, где таких дней целых 14. К слову, в Украине нерабочих дней 11, в Латвии — 14, в Казахстане — 13, в Кыргызстане — 14, в Армении — 16. Так что гипотетически еще один праздничный день едва ли повредит нашей экономике. Тем более, в нынешнем году 17 сентября выпадает на пятницу и если объявить его нерабочим — граждане получат длинные выходные, а власти — дополнительные очки среди своих сторонников и, что еще важнее, среди аполитичных граждан: ведь лишний выходной день — это всегда приятно.
В противном случае есть риск, что День народного единства может повторить судьбу Дня Конституции Республики Беларусь (15 марта) или Дня единения народов Беларуси и России (2 апреля). Проще говоря, вместо того, чтобы стать по-настоящему народным, в празднование которого могло бы быть вовлечено максимально возможное количество граждан, праздник может быть сведен до уровня бюрократической формальности, отмечать который будут только представители идеологической вертикали.
Но даже если власти вдруг объявят День народного единства нерабочим днем и организуют в этот день массовые гуляния, то до реального народного единства нам будет еще очень далеко — слишком много дров наломано обеими сторонами общественного конфликта в прошлом году, последствия чего ощущаются и в нынешнем. Оппоненты режима не могут простить власти «синие пятые точки» участников массовых протестов и просто случайных прохожих, задержанных в первые дни после выборов-2020. А, например, многие силовики до сих пор не могут забыть волну буллинга, развернувшуюся в социальных сетях и мессенджерах против них осенью прошлого года и даже больше — против не имевших отношения к подавлению протестов жен и детей этих самых силовиков. Этому предшествовало распространение личной информации ряда сотрудников правоохранительных органов и членов их семей, после чего имели место поджоги личных автомобилей сотрудников МВД, «запенивание» дверей их квартир и так далее.
Да, протест ушел с улиц — но он даже не был «загнан под ковер», а просто переместился на кухни и в курилки. И в сложившейся ситуации, к сожалению, неправы обе стороны. Да, власть сама очень много «наворотила», но и оппоненты власти нередко стоят на слишком уж непримиримых позициях. Все эти «не забудем, не простим» — общественный конфликт может тлеть еще долгие годы. Автопробеги «за Беларусь», тем более, согласно утвержденного в начале февраля плана мероприятий, — приведут ли они к тому самому народному единству, столь нужному сейчас?
Ведь никогда ранее, с самого момента провозглашения независимости, белорусский народ не было настолько расколот. Раздел в обществе прошел даже по конкретным семьям: любопытна история семьи, в которой отец, увидев, что его дети повесили БЧБ-шторы, вызвал милицию…
Это еще хорошо, что власти до поры до времени хватает дальновидности не принимать принципиальное решение, юридически оформляющее запрет БЧБ-символики, с конца лета прошлого года ставшей основным символом протеста. Правда, в середине мая был принят закон о недопущении реабилитации нацизма, имели место резонансные заявления отдельных чиновников. Например, известное интервью замначальника ГУБОПиК МВД полковника милиции Михаила Бендукевича, в котором он предложил внести БЧБ-флаг в список нацистской символики, опубликованное почти сразу же после принятия упомянутого закона. Но окончательного запрета еще нет. При этом в конце июля стало известно, что Генпрокуратура готовит материалы для обращения в Верховный суд с целью признания БЧБ-полотна экстремистской символикой, а это уже серьезно. Нельзя исключать, что уже совсем скоро БЧБ-флаг будет поставлен вне закона со всеми вытекающими из этого санкциями за его использование в общественных местах и, быть может, даже за его хранение. В случае принятия подобного решения, не думаю, что оно будет способствовать понижению политического градуса и достижению консенсуса в белорусском обществе. Скорее будет наоборот — общество «успокоится» намного позже, чем могло бы.
Также принципиальным для обеих сторон конфликта является наличие т. н. политических заключенных — граждан, взятых под стражу либо уже осужденных к лишению или ограничению свободы за участие в событиях, произошедших в ходе и после электоральной кампании 2020 года. Например, у незарегистрированной правозащитной организации «Вясна» есть свой список политзаключенных, а у команды Юрия Воскресенского — свой, только называется он скромнее: список граждан, предлагаемых для амнистирования.
И хотя А. Лукашенко еще в феврале на ВНС высказался по данному вопросу предельно ясно («у нас не было и нет никаких политических заключенных»), но в контексте грядущего Дня народного единства освобождение хотя бы части «политических» выглядело бы очень эффектно и могло бы стать явным сигналом для нашим западных партнеров (достаточно вспомнить майское заявление министра иностранных дел Германии Хайко Мааса о том, что первым сигналом о готовности Беларуси к диалогу по отмене санкций может стать освобождение 400 политзаключенных). И в этом случае действующая власть в глазах своих сторонников не будет выглядеть слабой — потому как многие из тех, кто уже осужден или находится в СИЗО по т. н. «политическим» статьям — к моменту возможного амнистирования находились бы в заключении уже около года.
Демократическая общественность ожидала амнистию узников совести заключенных к 3 июля. Дело в том, что в начале июня появилась информация, что политзаключенным предлагают обратиться с прошением о помиловании на имя президента. Об этом сообщали родные некоторых заключенных, но точных данных, кто именно обращается с подобными предложениями, не было: якобы с этим приходили и представители Красного Креста (позже в организации это опровергли), а некоторые даже предположили, что сбором прошений занимаются сотрудники КГБ (!).
Здесь, правда, есть свои юридические нюансы: Закон об амнистии сначала принимает парламент, после чего его подписывает президент. Например, законопроект «Об амнистии в связи с 75-летием освобождения Беларуси от немецко-фашистских захватчиков» был внесен в Палату представителей 24 июня 2019-го года, а уже 28 июня этот законопроект был принят нижней палатой парламента. Лукашенко этот закон подписал 20 июля того же года, то есть уже после наступления 3 июля. В нынешнем году 3 июля никого не освободили.
День народного единства будет отмечаться 17 сентября, а осенняя сессия парламента начнет свою работу 4 октября. При желании, одним из первых законопроектов, принятых в ходе второй сессии парламента в текущем году, теоретически мог бы стать «Об амнистии по случаю объявления 2021-го года годом Народного единства». Либо какая-то иная формулировка, но также связанная с Днем или Годом народного единства.
Вообще если говорить об амнистии, то в нашей стране они проводились регулярно к какой-то дате. Кроме этого, данная юридическая процедура не предусматривает адресного подхода и применяется в отношении индивидуально-неопределенного круга лиц, относящихся к определенным категориям заключенных, осужденных по определенным статьям, после чего они освобождаются. А еще важный нюанс: данная процедура, в отличие от процедуры помилования, отличающегося признанием вины и (или) т. н. деятельным раскаянием, не требует от заключенного самостоятельно писать прошение о помиловании.
Судя по всему, силовой блок выступил против амнистии политзаключенных. Ведь в ходе событий 2020 года и без того значительный вес силовиков только лишь увеличился. Да что греха таить — действующая власть осталась таковой, во многом, благодаря слаженным действиям отдельных силовиков и монолитности всего силового блока в целом. Власти в вопросе освобождения «политических» необходимо сохранить лицо в глазах силовиков и амнистировать всех политзаключенных, в том числе и тех, кто писал оскорбления женам и детям силовиков (а осужденных конкретно за комментарии и репосты немало и многие их них так и не признали себя виновными) власть не может. Александр Лукашенко во время недавнего «Большого разговора» выразился весьма емко: «Все говорят, давай посмотрим, выпустим кого-то. Я, говорю, не кровожадный. Все на основании закона, я могу помиловать, да. Вопрос здесь сейчас не только во мне. Вопрос сейчас уже в силовиках, которых они били, ломали и автомобилями заезжали. Я не могу переступить через этих ребят, которые сейчас стали инвалидами».Дескать, «мы их ловили не для того, чтобы власть почти сразу же их амнистировала». Решение проблемы должно быть красивым и в идеале удовлетворять все стороны.
В этой связи интересна инициатива «Круглого стола демократических сил», возглавляемого Воскресенским: «политическим» (кроме подозреваемых в терроризме и экстремизме) заключенным предлагалось до 31 августа написать прошение о помиловании на имя президента Беларуси с тем, чтобы «ко Дню народного единства попытаться убедить руководство страны пожать протянутую оппонентами руку». В новейшей истории подобные прецеденты, причем успешные, уже имели место. Например, после «Плошчы-2010» некоторые заключенные были выпущены на волю после подобного письма, а некоторые — даже и без него.
Некоторые заключенные предложение Воскресенского приняли, другие — категорически отказались. Предложение об освобождении около сотни человек руководитель «Круглого стола» передал властям во время «Большого разговора с Президентом» 9 августа, вдобавок, публично заложив за нах голову. На следующий день этот же «список Воскресенского» ушел на согласование силовиков. Вторая часть списка была передана властям 1 сентября 2021.
Касаемо тех, кто еще не осужден судом, авторы инициативы сообщают, что имеется вариант с отсрочкой вынесенного в будущем приговора до рассмотрения прошения о помиловании — этот вариант почти не применяется, однако теоретически он тоже возможен. При этом Юрий Воскресенский никаких гарантий успеха данной инициативы не дает, потому как сам он не является членом комиссии по помилованию, а «Круглый стол демократических сил» — не является государственным органом, представители которого включены в эту комиссию. Тем не менее, как говорится, «держим пальцы».
В общем, вариантов, масса. Конечно же, вовсе не факт, что мы станем свидетелями амнистии «политических» именно в том виде, в котором ее хотели бы видеть люди демократических взглядов внутри Беларуси и западные партнеры нашей страны. В некоторой степени амнистирование обвиняемых и уже осужденных по т. н. «политическим» статьям могло бы показать власть в лучшем виде и попробовать помочь поставить точку в общественном конфликте внутри страны, возникшем летом-осенью 2020 года
Да и объявить день 17 сентября нерабочим властям вполне под силу — обществу время от времени можно и даже нужно давать своеобразные «конфеты». Ведь подобный ход добавил бы власти несколько дополнительных очков, тем более, в преддверии референдума по новому проекту Конституции, который, как ожидается, пройдет в начале будущего года.
Будет ли, так сказать, «частичная амнистия политических заключенных» ко Дню народного единства или нет — узнаем уже очень скоро. Но даже если политзаключенных, написавших прошение на помилование, не начнут выпускать к 17 сентября, то следующей ожидаемой датой для их выхода на свободу, может стать Новый год. А пока что обществу остается только верить и ждать.