Современные геполитические тренды носят двойственный характер. С одной стороны, процесс глобализации, который проявляется в главном — наличии мирового рынка, мировой финансовой системы, глобальных экономических институтам и правилах. С другой стороны, все более часто используемая практика протекционистских мер, закрытие рынков, прямые запреты и прочие инструменты, препятствующие свободе торговли и честной конкуренции. Даже адепты либеральной модели экономики вынуждены реагировать в протекционистском духе. Самыми яркими событиями последних двух-трех лет стали Брекзит и победа Д. Трампа на президентских выборах в США. От Латинской Америки до Европы все больше выигрывают выборы правые партии с очевидной протекционистской и даже националистичной повесткой. Под ударом оказались базовые принципы международного порядка такие как многосторонняя дипломатия, решение споров мирным путем, прекращение гонки вооружений.
Одним из негативных последствий указанных процессов является поставленный под сомнение успех европейской интеграции. Европейский Союз последние тридцать лет служил позитивным примером интеграции. Его опыт изучался, пропагандировался, распространялся. Моральная сила европейской интеграции казалась настолько заразительной, что региональная интеграция стала восприниматься как естественный процесс. Брекзит стал настоящим шоком для ЕС. Итоги британского референдума поставили множество вопросов относительно эффективности модели и стратегии европейской интеграции. Здесь произошла главная путаница. Выход Объединенного Королевства был воспринят слишком остро. Не были отделены «зерна от плевел». Один кризисный момент не дает повод говорить о кризисе всей европейской интеграции, и одна европейская интеграция не является универсальной моделью всех региональных интеграций. Было бы преувеличением сказать, что сегодня интеграция отступает и уступает дорогу фрагментации мировой экономики и политики.
Дезинтеграция постсоветского пространства сегодня сменяется рядом интеграционных проектов и инициатив регионального характера там, где интеграция возможна и позитивна. Период самоопределения и государственного строительства в целом завершается. Национальные государства не могут в одиночку, за исключением самых крупных игроков таких как Китай, Россия, США черпать внутренние источники развития. Осознание этого положения в Центральной Азии было еще в начале 1990-х гг. Тогда Президентом Казахстана Н. Назарбаевым был предложен ряд идей, в том числе и идея создания Центрально-Азиатского Союза.
Европейская интеграция показывает нам, что ценностная составляющая является центральным элементом процесса. Если есть воображаемый коллективный образ с которым согласны все в регионе, то это становится сердцем интеграции. Общие не только язык, культура, история, но и общее видение будущего на основе горьких уроков прошлого — вот цемент и стержень Союза. Все эти элементы, должны быть согласованы как элитами государств, так и народами этих стран. Должно быть согласие с общностью судьбы.
В начале 2000-х между Казахстаном, Узбекистаном и Кыргызстаном был подписан Договор о вечной дружбе. Тем не менее, вплоть до 2018 года политическая воля элит не была достаточной для продвижения вперед. Начавшаяся нормализация отношений Узбекистана со всеми соседями — а это все остальные четыре республики Центральной Азии — показала «свет в конце тоннеля».
Только на основе баланса интересов возможно нахождение формулы согласия. Европейская интеграция дает пример того, что баланс двухполюсной системы отношений Франции и Германии позволил и остальным странам ЕС чувствовать себя более уверенным. Равные институциональные возможности плюс большой опыт ведения переговоров, нахождения компромиссов, поле для маневра малым государствам и самоограничения крупных ради меньших по потенциалу. Вот формула интеграции вне зависимости от системы ценностей.
Для будущей центральноазиатской интеграции такими полюсами могут выступать Казахстан и Узбекистан, которые в свою очередь образуют поле для маневра другим государствам региона. Общее пространство передвижение товаров, рабочей силы, услуг и капитала — отличный старт для экономической и социальной кооперации. И сегодня уже есть положительные примеры: к концу прошлого года товарооборот между Казахстаном и Узбекистаном вырос до USD2.5 млрд. Во многом, это стало возможным благодаря нормализации коммуникации Узбекистана со своим соседом.
Сегодня говорить о глубокой интеграции в регионе Центральной Азии сложно, но очертить горизонты уже необходимы. В марте 2018 года впервые главы государств региона, за исключением президента Туркменистана впервые собрались в Астане для празднования Наурыза, что является хорошим началом для разговора о новой региональной инициативе. Немаловажной его особенностью, стало то, что на саммите не было представителей внешних игроков (США, Китая и России).
Находясь в треугольнике таких мощных акторов, длительное время страны региона дискурсивно воспринимались больше как объект, чем субъект мировой политики. Все размышление экспертов в духе «Большой игры» — яркое тому свидетельство. Деобъективация начинается с того, что региональные элиты берут на себя ответственность за решение региональных проблем. И для этого сегодня уже имеются потенциал, ресурсы и даже воля.