Неделю назад внезапно разразился дипломатический скандал: страны Персидского залива (Саудовская Аравия, ОАЭ, Бахрейн) и примкнувшие к ним (Египет, Ливия, Йемен) разорвали дипломатические отношения с Катаром и объявили о воздушной блокаде Дохи. В конфликт так или иначе уже втянуты Турция, Иран и отчасти США. Время идет, ситуация обостряется, и вот уже появилисьпрогнозы о том, что изоляция Катара может стать началом новой в Заливе… Но, как известно, в этом регионе не бывает краткосрочных войн.
Пришло время всерьез поговорить о возникновении нового очага напряженности на Ближнем Востоке. В масс-медиа картина в регионе нередко описывается как суннитско-шиитское противостояние. Все оказывается сложнее, если в частности вспомнить, что шиитский Иран «вступается» за ваххабитский Катар, который поддерживает чуть ни ли всех террористов в регионе… Некоторым образом в эту картину также вписаны США и другие страны — например, Япония, которая является крупнейшим импортером катарского газа.
Возвращаясь к хронологии событий в регионе: 5 июня — скандал дипломатический, возникший, по странными обвинениям, в поддержке террористов всех мастей (как будто Саудовская Аравия и ОАЭ не были когда-то государствами, признавшими правительство Талибана в Афганистане), но, похоже, именно сближение Катара с Ираном стало поводом такого взрыва негодования. Дальше стало хуже.
7 июня было совершено два террористических нападения на Мажилис Ирана и мавзолей аятоллы Хомейни. Погибших, по данным официальных властей, сегодня насчитывается 19 человек. Со времен Исламской Революции в Тегеране не было таких масштабных терактов. Ответственность за них взяло на себя «Исламское государство».
8 июня, в условиях обострившего дипломатического кризиса турецкий парламент принимает решение об увеличении военного присутствия в Катаре с 150 до 3000 человек. Таким образом, Анкара сформировала «живой щит» в ответ на действия Саудовской Аравии.
9 июня Иран обвинил Саудовскую Аравию в организации терактов. Одновременно шло наступление на Ракку (столицу так называемого ИГ): наземную операцию проводят курдские формирования, с воздуха обстрел ведется американскими ВВС, которые, к слову сказать, по сообщениям Аль-Джазиры (которая является любимым детищем Катарского Эмирата), использует белый фосфор. Трампу нужен успех! Ему нужна победа над ИГ.
Здесь мы добираемся до главного глобального игрока — США. Первые дни дипломатического кризиса многие аналитики писали о том, что данный скандал спровоцирован недавним визитом президента США в страны Залива. В частности, его рвение в плане борьбы с терроризмом в лице ИГ было воспринято как сигнал к действию как против Ирана, так и против всех тех, кто так или иначе представляет угрозу. Угроза эр-Риядом трактуется широко — все те силы в регионе, которые могут быть классифицированы как «пособники Тегерана».
Кроме того, визит Трампа в Израиль и его откровенные симпатии кабинету Ликуда в лице Б. Нетаньяху также было воспринято как начало полномасштабного давления на такие организации как ХАМАС, которые представляют головную боль для Тель-Авива. И здесь интересы Израиля и Саудовской Аравии странным образом совпали — катарские медиа. Всем известна Аль-Джазира, как самый успешный катарский проект, который доставляет много неудобств региональным шейхам и эмирам, а также глобальным игрокам. Кроме нее есть такие издания, как MiddleEastЕуеи Аль-Араби аль-Джадид, где работает палестинский публицист Азми Бешары — самый ненавистный журналист для Саудитов. Как говорится, все смешалось в доме Облонских.
Но визит Трампа на самом деле имел эффект не в той части, где речь идет о борьбе с терроризмом, а в несколько иной плоскости. Анонсированный контракт на продажу оружия в USD110 млрд для Саудовской Аравии, которым так гордится Трамп, весьма проблематичен.
8 июня Аль-Джазира разместила материал, в котором фактически дезавуируется эффект от сделки. Контракт когда-то готовился администрацией Обамы, и трудно предположить, что сегодняшний Госдеп и Пентагон в состоянии осуществлять такую координацию действий и эффективную работу. Но в связи с гуманитарным кризисом в Йемене Обама отказался от сделки и — взаимодействуя с Конгрессом — ввел ограничения на продажу оружия третьим странам в целях деэскалации вооруженных конфликтов. Сегодня для снятия данного запрета потребуется плотная работа с Капитолием, а Трамп не в том положении, чтобы диктовать Сенату свою волю.
Саудитам этот контракт необходим для продолжения войны в Йемене и укреплении своего положения в Заливе против Ирана. Трампу он нужен для выполнения предвыборного обещания создать рабочие места в штатах, в которых сосредоточены старые индустриальные комплексы. Так что определенная рациональность в описываемом дипломатическом кризисе присутствует.
Осмелюсь предположить, что угроза вооруженного конфликта может привести к снятию эмбарго на продажу оружия в Конгрессе США, а также к переносу крупнейшей военной базы (10 тыс. военнослужащих) и Центрального командования из катарского аль-Урайде, например, в Эмираты. Тем более, что сильнейший лоббист посол ОАЭ в Вашингтоне активно продвигает такую идею. И, вполне может оказаться, что такой перенос не очень дорого обойдется американскому бюджету, поскольку чеки оплатят Дубаи и Эр-Рияд. Перенос военной базы также повлечет новые заказы, новые рабочие места в Штатах и прибыли для «акул» ВПК.
Возвращаясь к интересам региональных игроков необходимо отметить, что фактически трещит по швам вся система отношений между членами Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ). Эта региональная структура. Созданная перед ликом угрозы шиитской революции в Иране она стала союзом консервативных режимов в Заливе и была одной из самых стабильных группировок на Востоке. Сейчас фактически произошел ее раскол. С одной стороны, это Саудовская Аравия, Эмираты, Бахрейн, с другой — Катар, Кувейт и Оман. Поэтому блокада неполная. Кувейт и Оман предлагают наперебой свои посреднические услуги, но не спешат присоединиться ни к одной из сторон. Оман, который считался своего рода аналогом Украины в СНГ, сегодня фактически примеряет одежду кризиса на себя… Значительные шиитские общины в странах Залива могут стать фрондирующей силой, как в 1980 годы. Оман со своим особым исламом — ибадизмом в условиях новых религиозных войн просто может не устоять. Ибадиты — чужаки и для шиитов, и для суннитов.
В условиях такого дробления стран и народов на разные группы интересов с ярко выраженными примордиалистскими связями на поверхность выплывает откровенный трайбализм. В недавнем прошлом катарскому эмиру Аль-Тамиму удалось примирить суннитские и шиитские ветви племени бану тамим. Это легендарное племя, входящее в древнейшее родо-племенное образование мудар, части которого проживают на территориях Ирака, Саудовской Аравии и отчасти Неджда. Из этого племени вышли известнейшие теологи и знатоки ислама, авторитет которых бесспорен (Абдаль Ваххаб и его потомки, семейство Усайминов). Такое примирение является в определенном смысле угрозой и для Саудитов, родословная которых не столь высока, как у правящей семьи Катара аль-Тани. И в этом смысле примирение кланов рода бану тами –угрожающий пример для Саудитов как правящей династии.
Итак, чего же хочет Саудовская Аравия и ее последователи в лице Эмиратов, Бахрейна, Египта, Ливии, Йемена? Первое — чтобы Катар отказался от сближения с Ираном. Второе — изгнал Братьев-мусульман (самую известную исламистскую организацию на Ближнем Востоке), а также ХАМАС (отчасти бывшие Братья-мусульмане и сотрудничающие с Ираном). Третье — закрыть все медиа-проекты, включая Аль-Джазиру. Четвертое — возможно, сместить эмира, но последнее — скорее слухи. Тем не менее, Эр-Рияд занимает жесткую позицию, и это значит, что риск эскалации конфликта высок.
В Конфликтологии есть структурная теория агрессии известного автора Йоханна Гаултунга, в соответствии с которой государство, обладающее капиталом в одной сфере (финансовые ресурсы) и не представляющее из себя ничего в другой (военно-политические ресурсы) может стать возмутителем спокойствия системы и бросать вызов всем иным государством, которые имеют определенные представления о том, где место данного государства. Катар — это государство-челленджер, по образному выражению Органски, и в этом отчасти можно найти объяснение тому, что творится.
Конфликт не исчерпан, и продолжает углубляться и расширяться. Если он не будет урегулирован в ближайший месяц-два, то риск эскалации вырастет многократно.