Женское здоровье в Беларуси

Женское здоровье в данных статистики

В связи со спецификой и ролью женской репродуктивной функции женщины включены в систему специфических медицинских услуг. Показатели их здоровья тщательно замеряются и контролируются.

В последние годы наблюдается увеличение продолжительности жизни женщин, особенно в сравнении с показателями для мужчин.

Рис.1[1]

Однако важно отметить, что если этот показатель для городского населения неизменно растет, то в сельской местности наблюдаются определенные колебания и снижения. Это может свидетельствовать, что уровень обслуживания населения системой здравоохранения все еще остается недостаточным. При этом тяжелые условия жизни и труда явно также вносят негативный вклад в состояние здоровья и продолжительности жизни женщин в сельской местности.

Рис. 2 [2]

При этом в сравнении с рядом европейских стран показатели продолжительности жизни женщин в Беларуси остаются низкими. Во многих европейских странах ожидаемая продолжительность жизни женщин превысила 80 лет: Австрия (83,5 лет), Бельгия и Германия (83 года), Греция (82,8 лет), Дания (81,2 года), Ирландия (83,2 года), Исландия (83,6 лет), Испания (84,9 лет), Италия (84,5 лет), Нидерланды (82,7 лет), Норвегия и Финляндия (83,2 года), Польша и Чехия (80,6 лет), Португалия (82,8 лет), Словения (83,1 год), Франция (84,2 года), Швейцария (84,6 лет), Швеция (83,7 лет), Эстония (80,5 лет) [3].

Согласно официальным данным в Беларуси наблюдается увеличение случаев выявления заболеваний злокачественными новообразованиями женской молочной железы и половых органов. Так, если в 2002 году было выявлено 3021 женщин со злокачественными новообразованиями женской молочной железы и 3205 — половых органов, то к 2010 году этот показатель увеличился до 3791 и 3775 женщин соответственно. Женщины лидируют и в структуре заболеваний щитовидной железы: в 2002 году выявлено 856 женщин с злокачественными новообразованиями щитовидной железы, в 2008 — 946 женщин, а в 2010 — 958 женщин [4].В целом можно отметить, что общие показатели заболеваемости женщин злокачественными новообразованиями значительно увеличились и превосходят аналогичные у мужчин.

Рис. 3 [5]

Если в 2000 году на 100 тыс. женщин приходилось 301,7 случаев заболевания злокачественными новообразованиями, то в 2010 году их уже 423,5 [6]. Кроме того, по данным за 2006 год в структуре онкологических заболеваний у женщин 17,6% приходилось на заболевания молочной железы, а 16, 6% — половых органов [7].

Подобные данные свидетельствует о неэффективности превентивных мер, недооценивании ряда факторов экологического характера, образа и уровня жизни населения. Существующая система охраны здоровья не оказывает значимого влияние на снижение подобных показателей заболеваемости.

Также можно отметить, что в последние годы наблюдается увеличение (практически в 2 раза) женщин, страдающих алкоголизмом и алкогольными психозами. Если в 2000 году численность женщин с первые установленным диагнозом алкоголизм и алкогольные психозы на 100 000 человек населения составляла 54,1, то в 2009 и 2010 году этот показатель уже равен соответственно 157,4 и 111,1 женщин [8]. В общем процентном соотношении всех пациентов с подобным диагнозом доля женщин растет, хотя количество мужчин явно больше. Однако увеличение заболеваемости женщин по данному показателю является достаточно тревожным симптомом.

Рис. 4 [9]

Следует также отметить, что девочки-подростки доминируют в структуре заболеваемости инфекциями, передающимися половым путем (ИППП). В 2010 году в возрастной группе до 17 лет среди тех, кому был установлен диагноз сифилис, женщины составляют 62%. В отношении случаев гонококковой инфекции женщин было 61,5%. Среди же вновь выявленных ВИЧ-инфицированных в группе до 19 лет женщин — 60,9% [10].

В отношении состояния здоровья беременных женщин, рожениц и родильниц также наблюдаются негативные явления, не смотря на очень низкие показатели материнской смертности. Так, например в 2000-м году материнская смертность составляла 21 случай на 100 000 родившихся живыми. С 2009 года материнская смертность составляет лишь 1 случай на 100 тыс. родившихся живыми [11]. Однако при этом по данным в отношении заболеваний, предшествовавших или возникших во время беременности, за 2010 год (в сравнении с 2002-м годом) наблюдается рост следующих заболевания:

— инфекций мочеполовых путей (в 1,6 раз) и других болезней мочеполовой системы (в 2,2 раза);

— сахарного диабета (в 7 раз);

— нарушений жирового обмена (в 1,6 раз);

— инфекционных и паразитарных болезней (в 1,3 раза);

— гипертонии (в 1,6 раз);

— венозных осложнений при беременности (в 1,7 раз) [12].

Все еще распространены и даже увеличиваются случаи анемии среди беременных (2002 год — 25 144 женщины; 2005 — 24 511; 2008 — 25 309; 2009 — 25 006; 2010 — 25 809) [13].

При этом в отношении абортов наблюдается значительное их снижение за последние 10 лет, и особенно в группе девушек 15-19 лет.

Число абортов на 1000 женщин [14]

Таким образом, можно констатировать, что многие негативные тенденции в отношении женского здоровья не просто сохраняются, но и усугубляются. Что стоит за этими негативными показателями состояния здоровья? Это и стереотипные предписания в отношении женского тела и женской роли, и недостаточный уровень развития системы здравоохранения, и недоверие населения к учреждениям здравоохранения.

Женское здоровье и дискурсивные барьеры

Вопросы женского здоровья в официальной риторике фигурируютлишь постольку, поскольку это отвечает интересам «демографической безопасности». Другими словами, особая обеспокоенность женским здоровьем связана с той миссией, которую женщина несет в отношении воспроизводства населения и нации. Соответственно и социальная политика и перечень услуг в системе здравоохранения определяются вопросом — что будет способствовать демографическому приросту, и что будет стимулировать женщин рожать? При этом демографический дискурс определяет нормативные концепции женского тела и материнства, которые в свою очередь определяют облик системы охраны женского здоровья. Одним из результатов этого становится позиция, акцентирующая внимание не на просвещении в отношении здоровья, а на идеологической работе и игнорировании ряда вопросов касательно сексуальности и здоровья.

Сексуальное образование является необходимым условием для обеспечения репродуктивного и сексуального здоровья. Неграмотность в вопросах сексуальности приводит к негативным последствиям в области здоровья (например, распространенность ИППП среди подростков). Сексуальное просвещение является предметом активных дебатов в Беларуси, как и в других постсоветских странах (см. например О.Снарская [15]). Способы и варианты транслирования вопросов сексуальности в образовании строятся в соответствии с доминирующими концепциями о правильном, социально одобряемом поведении. Соответственно в свою очередь эти образовательные меры воспроизводят эти доминирующие концепции. Усиление семейно-демографической политики предопределяет специфику сексуального просвещения.

Элементы сексуального образования в Беларуси появляются лишь в рамках семейного, гендерного/ полового воспитания или воспитания здорового образа жизни. В качестве автономного направления работы в образовательной сфере сексуальное воспитание/ просвещение/ образование не представлено. Анализ школьных пособий (было проанализировано 46 книг по воспитательной работе за период с 2002 по 2011гг.), которые затрагивают тем или иным образом тему сексуальности, позволяет обозначить следующие основные моменты.

Во-первых, сексуальное воспитание призвано транслировать четкие предписания в отношении женской роли, женской сексуальности.На женщин возлагается основная ответственность за рождение детей (причем пропагандируется идеал многодетной семьи). В школьных пособиях доминируют консервативные представления о женской сексуальности как в первую очередь репродуктивной, то есть направленной на рождение детей, а соответственно ориентированной на воспроизводство нации. Получение «удовольствия» от сексуальных отношений не считается значимым или оценивается негативно.

«Родители должны понимать, что главная жизненная задача, на решение которой ориентирована сексуальность человека, — это создание и поддержание брачно-семейных отношений» (с.38) // Педагогика и психология семейного воспитания (Мн.: ИВЦ Минфина, 2008).

«Девушки-подростки — это тот основной потенциал страны, который обеспечивает стабильность демографии, генофонд нации и, в конечном счете, будущее государства» (с.140) «Самая большая ценность женщины — это ее здоровье. Оно дает возможность рожать и растить детей, поддерживать супружеские отношения, содержать дом, работать, активно участвовать в жизни общества» (с.171) // Сидоренко В.Н. 2009. Профилактика нарушений репродуктивного здоровья у современной молодежи (Мн.: БГУ, 2009).

При хороших отношениях и глубокой взаимной привязанности супругов женщина вполне может довольствоваться удовлетворением без оргазма в течение многих лет» (с.31–32) // Березовская Н. О том, чего женщины не знают о себе (Мн.: Изд. центр БГУ, 2009).

Возложение двойной нагрузки (работа и уход за детьми, семьей, домом) на женщину, посредством транслирования стереотипных представлений о роли женщины, помещают ее в ситуацию повышенной ответственности, стрессов. Нивелирование значения сферы сексуальности, игнорирование этой темы прямым образом сказываются на уровне осведомленности о защите своего здоровья, а соответственно создают дополнительные риски.

Во-вторых, сексуальное воспитание строится исключительно в соответствии с гетеронормативной моделью. Все «иные» сексуальности, кроме гетеросексуальной, исключаются из общественного дискурса, а соответственно женщины лесбиянки, бисексуалки, трансгендеры (ЛБТ)не видимы для системы здравоохранения. Транслирование только одного типа сексуальности как нормального закономерно определяет все другие проявления как «патологичные» и неприемлемые. Закономерно это проявляется в не-толерантном отношении со стороны медицинских работников. А также в банальном незнании о нуждах, связанных со здоровьем ЛБТ. Следствием такой ситуации становится плохое качество обслуживания, а также недоверие к системе здравоохранение и соответственно редкое обращение за помощью.

Поданным европейских исследований в сфере здравоохранения лесбиянки, геи и бисексуалы сталкиваются с предрассудками и негативным отношением со стороны медицинских работников, что сказывается на качестве оказываемых им услуг, обследования, лечения. Так, например, по данным большого исследования в Великобритании (в исследовании приняло участие 6 178 лесбиянок и бисексуалок) половина респонденток отметили, что сталкивались со случаями гомофобии и дискриминации в сфере здравоохранения [16]. В исследовании в Словении отмечается, что 7% ЛГБ-людей были направлены на психиатрическое лечение от гомосексуальности, а 7,6% респондентов указали, что испытывали дискриминацию в учреждениях здравоохранения. В исследовании в Португалии приводятся данные опроса 350 респондентов, согласно которому 13,3% опрошенных сталкивались с дискриминацией на основании сексуальной ориентации, негативным отношением со стороны медицинского персонала [17]. В исследовании в Германии было установлено, что лесбиянки вообще предпочитают в учреждениях здравоохранения не сообщать о своей сексуальной ориентации из-за страха дискриминации [18].

Таким образом, в отношении женщин формируется дискурсивное поле многообразных предписаний, которые оказывают влияние как на поведение самих женщин в отношении здоровья, так и на качество оказываемых услуг в сфере здравоохранения.

Здравоохранение как социальная институция

Гендерный подход в сфере здравоохранения касается не только анализа специфики проблем здоровья, но и особенностей построения сферы оказания медицинских услуг.

В последние годы наблюдается сокращение числа больничных учреждений и соответственно мест для больных. Подобное сокращение при росте уровня заболеваемости населения выглядит достаточно странно. Это значит, что определенная часть населения не получит необходимой помощи, например, в условиях полного стационара например.

Данные по больничным организациям и местам в них [19]

Радуют, конечно, данные по увеличению числа женских консультаций и организаций здравоохранения, имеющих в составе женские консультации: с 99 в 2000-м году до 142 в 2010-м году [20].

Однако качество оказания услуг в сфере охраны женского здоровья все еще остается недостаточным. По данным глубинных интервью с женщинами, которые либо были беременными на момент интервью либо только недавно родили (не более года с момента родов), собранным в 2011 году (9 интервью), государственная система здравоохранения вызывает разнообразные нарекания, начиная от материального оснащения учреждений и заканчивая качеством оказания услуг, особенностями организации помощи и т. п. Респондентки отметили, что уже первые посещения гинеколога еще в подростковом возрасте вызвали у них скорее негативную реакцию, что впоследствии сформировало недоверие к врачам и системе здравоохранения.

«Было неприятно. Именно профессионально она была груба, и было очень неприятно» (Анна, 29 лет).

«Помню, ужасно. Такое первое нормальное посещение было в студенческой поликлинике, где обхаяли меня как последнюю, я не знаю кого. Я недоумевала, почему и на каком основании на меня так могут говорить. Вот это было ужасно. Я вернулась домой в слезах. А в школе у нас не было осмотра гинеколога» (Юлия, 27 лет).

Соответственно в процессе беременности респондентки предпочитали помимо учета в женской консультации параллельно иметь знакомого врача, с которым/ой можно было бы консультироваться дополнительно. Подобное совмещение формального и не-формального ведения беременности позволяло им ликвидировать недостатки системы здравоохранения.

— «Почему решили наблюдать кроме поликлиники еще и у своего врача?»

— «Потому что я ему доверяю, я его уже знаю. Мне достаточно было моего врача, но так как я обязана ходить в женскую консультацию, я и туда ходила. И в принципе я в очередной раз убедилась, что в поликлинике, если и есть нормальные врачи, то это нужно поискать. Потому что они теоретики, они не практики и иногда такие вещи говорят, которые либо устарели, либо в какой-то степени не соответствуют действительности, потому что они, может быть, где-то не развиваются, где-то у них практики не хватает» (Анна, 29 лет).

«Я считаю, что вот, когда у меня возникает спорный вопрос и я не очень доверяю гинекологу своей консультации, я шла консультировалась в платной клинике» (Юлия, 27 лет).

Все респондентки отмечали организационные недостатки учреждений системы здравоохранения. Многие указывали на большие очереди, трудности получить талончик, негативное отношение со стороны врача.

«Отвратительное отношение в женской консультации. Участковая это вообще кошмар, грубая, неделикатная. Попасть очень сложно, талончиков нет, к врачу записаться проблематично. Очереди безумные, у девочек до обмороков доходит. Единственное что вот у меня хороший терапевт, терапевт да хороший, я к ней периодически обращаюсь, но честно говоря, за ребенка мне страшно, к кому мы попадем» (Светлана, 26 лет).

Женщины в таких условиях вынуждены искать другие ресурсы получения нужной им помощи (врач «по знакомству», платные клиники, роды «по знакомству»). Кроме того, отношения между пациенткой и врачом в силу иерархичности и односторонности (т.е. врач транслирует предписания женщине) продуцируют недоверие и склонность критически воспринимать все, что говорит врач. Так в интервью респондентки отмечали, что часто нарушали предписания врача, так как сомневались в необходимости этих предписаний. Однако врачу они старались не сообщать об этом.

— «А были ли такие случаи, когда вы не выполняли предписания?»

— «Да, но я не говорила, что я отказываюсь. Я кивала головой, но не делала и не пила. Не было в этом необходимости. Например, два препарата в середине беременности абсолютно мне не нужны были, у меня нормальное кровообращение было, а она, почему-то хотела, чтобы я их пила. А они дорогие очень препараты были, и я от них отказалась. Сейчас она мне прописала магний, а магний является слабительным, и я до сих пор не могу от этого расслабления избавиться, я просто сама перестала этот препарат пить» (Анна, 29 лет).

«Выполняла практически все, кроме одного. У меня анализы показали маленький гемоглобин, в норме он 120, а у меня 110. Я не считаю, что это уже очень низкий гемоглобин и мне естественно прописали химические витамины и препараты железа. Я купила, попробовала, начала их употреблять, а потом подумала, что конец лета, есть витамины, которые находятся в продуктах, почему я должна есть эту химию, если в принципе я могу есть яблоки, гранат ну и прочие продукты, которые содержат железо. И я перестала есть это железо химическое, ну и уровень гемоглобина у меня повысился» (Юлия, 27 лет).

«Выписали лекарство, я почитала аннотацию, я их не пила. Там написано, что проконсультируйтесь с врачом перед применением и применять его нужно, если врач не видит другого выхода. Ну такой контекст. И то, что этот препарат при вождении за рулём не употреблять. Так как я была за рулём до последнего, я решила его не применять, но и плюс мне не понравилась фраза о том, что только в крайнем случае его используйте. Правда имела глупость сказать об этом гинекологу, вот. Она отнеслась к этому крайне негативно. А со своей свекровью я посоветовалась, она мне сказала, что этот препарат вообще собираются через где-то год отменить для беременных. Вот, я чувствовала, что сделала правильно» (Екатерина, 26 лет).

Подобные факторы формируют недоверие к системе здравоохранения, что влияет на снижение частоты обращений за помощью. Кроме того, объективно существующие проблемы в женских консультациях, родильных домах и других учреждениях образования негативно сказываются на качестве оказания помощи, а иногда и не обладают достаточными ресурсами и необходимыми резервами для оказания нужной помощи. Соответственно идеологические отсылки к демографической проблематике и желание развивать «культ» материнства и многодетной семьи в стране, не соотносятся с эффективным реформированием системы здравоохранения, хотя бы и в сфере репродуктивной медицины. Как я уже отмечала выше, многие женщины также, сталкиваясь с системой здравоохранения, натыкаются не только на организационные проблемы, но и на «идеологические» барьеры, стереотипные представления, которые еще больше затрудняют доступ к необходимым услугам.

[1] Здоровье населения Республики Беларусь. Статистический сборник. Мн., 2011. С. 13.

[2] Демографический ежегодник Республики Беларусь. Статистический сборник. Мн., 2012. С. 197.

[3]Там же, С. 484-485.

[4] Здоровье населения Республики Беларусь. Статистический сборник. Мн., 2011. С. 22.

[5]Там же, С. 21.

[6] Там же, С. 26.

[7] Залуцкий И.В., АверкинЮ.И., Артемова Н.А., Машевский А. А. Злокачественные новообразования солидной природы у населения Республики Беларусь // Онкологический журнал. № 2, 2007. http://omr.med.by/html/www/journal/oj2/zaluckij.pdf

[8] Здоровье населения Республики Беларусь. Статистический сборник. Мн., 2011. С. 32.

[9]Там же, С. 32.

[10]Там же, С. 36-37.

[11] Демографический ежегодник Республики Беларусь. Статистический сборник. Мн., 2012. С. 342.

[12] Здоровье населения Республики Беларусь. Статистический сборник. Мн., 2011. С. 94.

[13]Там же, С. 94.

[14]Там же, С. 99.

[15]Снарская О. Сексуальное образование как сфера производства гендерных различий и конструирования представлений о «нации» // Здоровье и доверие: гендерный подход к репродуктивной медицине / Под ред. Елены Здравомысловой и АнныТемкиной. СПб., 2009. С. 51-89.

[16] HuntR., FishJ. Prescription for Change: Lesbian and Bisexual women\`s health check 2008, Stonewall Equality. http://www.stonewall.org.uk/documents/prescription_for_change_1.pdf

[17] Homophobia and Discrimination on Grounds of Sexual Orientation and Gender Identity in the EU Member States: Part II — The Social Situation. European Union Agency for Fundamental Rights, 2009. С. 76. http://fra.europa.eu/sites/default/files/fra_uploads/397-FRA_hdgso_report_part2_en.pdf

[18] Discrimination on grounds of sexual orientation and gender identity in Europe. Council of Europe, September, 2011. P.107. http://www.coe.int/t/Commissioner/Source/LGBT/LGBTStudy2011_en.pdf

[19] Здоровье населения Республики Беларусь. Статистический сборник. Мн., 2011. С. 161.

[20]Там же, С. 174.