Люди хотят в него верить. Замечательно. Верить всегда надо. В свои силы, в духовный потенциал. В силу идей. При этом надо знать и свои слабые места. Баланс: мы умны и знаем, что делать.
Чем мы сильны? Тем, что выдавливаем из «социалистического лимона» самое невозможное. Хотя давить дальше некуда. Осталось выпаривать нефть. Шансы есть, самим достаточно 6 млн. тонн получать от Путина, хватит на все автомашины и потребителей внутри страны. Заводы могут перерабатывать 30 млн. тонн, причем всего их только два, а столь полезны. В лучшие времена 40% нашего экспорта — нефтепродукты.
Мощь нашей экономики в таком виде — 24 млн. тонн нефти по выгодным ценам — и почти половина валюты страны обеспечена. Венесуэла — нужная страна. Но 24 млн. тонн для полного счастья — это 300 танкеров в год (по 80 тысяч тонн). Онансиса бы нам в родственнички. И того бы не хватило.
Мощь будет — когда в день по танкеру нефти. На сегодня мощь — 100 танкеров в год, если полагать, что мы действительно завезем из Латинской Америки 8 млн. тонн нефти. И еще из Азербайджана (но у них потолок — 20 млн. тонн), Казахстана и еще у кого получиться. Россия из списка пока выпала. Хотя — чего проще!
В нефтяном угаре забыли о главном — экспортном потенциале страны. Получается, что в Польшу главные товары — нефтепродукты, калийные удобрения, сжиженный газ. Это — есть наша мощь? Чужие и свои полезные ископаемые? А зачем другие заводы и фабрики? А из Польши завозим (главные товары импорта по ВЭД) — свинину, яблоки и груши, провода и туалетная бумага). Последняя графа полезна и необходима, особенно после одновременного поедания яблок и свинины.
Возникает вопрос: в чем сила? В покупках или продажах? В Россию более всего продаем: грузовики, сыры, молоко и сливки. МАЗ и отечественные коровы — основа мощи по российскому вектору. Где нано и инновации? Скоро ли догонят коров? Едва ли. А из России в этом году главные источники мощи — сырая нефть, газ природный. Это ожидаемо, а что на третьем месте по объемам покупок? Лицензии и новые машины, инвестиционные товары? Нет, третья позиция — нефтепродукты. Собственных что ли не хватает? Перепродаем, причем, мощно. К началу осени — на 351 млн. долларов. А на четвертом месте — отходы и лом черных металлов (286 млн. долларов).
Об этом приходилось писать и прежде. Что-то чуть модифицируется, но суть остается прежней. Итак, вся наша мощь в танкерах, которых у нас, кстати, нет. Ими укрепляем национальную экономику.
Что-то не складывается в наших успехах. При этом призывать к сохранению ситуации было бы странно. Но именно так и делает наша власть. Хотя хотела бы сделать страну инновационной. То, что не получилось в СССР.
И сейчас ничего не получилось, например, в России. На нашу напасть есть такой феномен, как «внедрение». Прямо неприличное слово, ненормативная экономическая лексика. Между прочим в английском языке такого термина нет. Нет и соответствующей экономической дефиниции. Не внедряют в рыночной экономике достижения науки и техники. Билл Гейтс ничего не внедряет. Сам делает свои программы, нанимает и наших, чем все приглуповато рады. И просто все это продает. На новом научном и технологическом уровне.
Не «внедряют» на Западе. В их кризисных экономиках ничего внедрять не надо. Само «влезает» в производственный процесс. Вид чиновников правительства, рассуждающих о внедрениях, вызывает жалость. Надо вернуться к изучению истории СССР. Рассказывать о несбывшихся проектах, ошибках, теоретических заблуждениях. Было бы это очень полезно. Назвать курс «Прикладная теория экономических ошибок». А курс надо начинать читать для министров и их заместителей. Потом в Академии управления, вузах страны.
Вот такая «полезно-ископаемая» штука из нашей истории сейчас, ох как пригодится. А «перспективные деревни»? То есть, нынешние агрогородки. Тупиковый концептуализм городской жительницы, москвички Татьяны Заславской. Кто о ней помнит? А надо бы курс лекций почитать о демографических «примочках» советского времени.
Хотя, чего так переживать. В ясных перспективах нашей повседневности, из официальной программы следует, что «за два ближайших года мы завершим оснащение самым совершенным оборудованием всех лечебных учреждений». Обращаю внимание на тонкость мысли — «самым современным» и «всех». Лучше бы так не писали, не злили людей. Тех, кто знает «инсайд» лечебного дела страны.
Ровно год назад отвез мать по скорой помощи в первую клинику. Участница войны, требовалась экстренная квалифицированная помощь. В реанимацию не положили, диагностику на входе не делали. Дали каталку, и повезли мы ее с санитаром вдвоем, под дождем, из приемного отделения в корпус. Бывшую старшину медслужбы Второго Белорусского Фронта. Там и место соответствующее указали — рядом с туалетом, в коридоре.
Умерла вскоре она. У нас на руках — дома. Так лучше оказалось для нее. Не дождалась «самым современным» и «всех». Смутные подозрения по этой причине и о судьбе нашей экономики. Без нефти и газа. Но с туалетной бумагой из Польши.