/Сезоны/
Задание на лето
Политика есть искусство приспособляться к обстоятельствам и извлекать пользу из всего, даже из того, что претит.
Волна слухов о радиационной опасности, ознаменовавшая начало летнего политического сезона, оставила ощущение политической провокации. Начавшись в Минске с предупреждения об опасности подвергать детей солнечному удару, волна парализующего страха о радиоактивной катастрофе, зацепив по касательной несколько соседних стран — Польшу, Украину, Россию, Литву, — в итоге преломилась в угрозы белорусских властей приступить с помощью спецслужб к поиску вероломных распространителей слухов. Любопытно посмотреть, как режим будет ловить сам себя. Во всяком случае, массовый психоз стал политической силой.
С учетом того, что скрыть подготовку к строительству Белорусской АЭС официальному Минску все сложнее, свидетельством чему стали опубликованные 29 апреля на «Polit.ru» откровения одного из руководителей министерства энергетики РБ, то власти, по идее, не заинтересованы в возрождении у белорусов радиофобии. Однако политическая целесообразность сегодняшнего дня оказалась предпочтительней. Правящая верхушка, испытывая дефицит поводов для тюремной изоляции своих реальных и потенциальных противников, старается не терять любой возможности для окончательной зачистки политического поля. Сойдут и слухи о новом Чернобыле. В следующий раз объявят о попытке некого генерала-танкиста продать секреты танка Т-34. Это предсказуемо. Пресловутая стабильность сродни кладбищенской: она должна встретить легионеров белорусской «огурцовой» революции, когда они вступят на политический ринг.
Интрига борьбы с политическими оппонентами заключается в том, что власть, судя по всему, не очень волнует процесс избрания единого кандидата от демократических сил, как и все, что происходит в границах традиционной оппозиционной политики. Зимой 2004–2005 года автор этих строк полагал, что государственные СМИ устроят информационную «баню» кампании по выборам лидера оппозиции. Однако, как я отмечал три месяца назад, «оппозиция национальную политическую кампанию так и не начала. Не исключено, что в итоге, под весенним солнышком, чтобы совсем не оказаться за бортом политической жизни, она начнет лихорадочно метаться по политическому полю, пытаясь пристроиться к общественным инициативам, а если удастся, то и перехватить их» (см. «Задание на весну»). Инициатива проведения референдума по вопросу о переименовании проспектов столицы относится к именно таким затеям. Поразительно желание декларировать цели, которых достичь невозможно. Может быть, не стоило готовиться к «полету на Марс», а старательно подготовить и добиться хоть одной, пусть небольшой, но безусловной политической победы.
В итоге то ли кампания по выборам белорусского «Ющенко» оказалась слишком сложной многоходовкой, то ли ее запланированный результат ни для кого не является секретом, и у руководства государственного пропагандистского аппарата еще будет время для демонстрации по телеканалам коллекции скелетов из шкафа будущего лидера оппозиции, но в настоящее время внимание властей приковывает прежде всего «броуновское движение» независимых оппозиционных деятелей.
Активность Войтовича, Козулина, Леонова, Парфеновича, Фролова и Скребца, а также лишенного усилиями Минюста своих партийных товарищей Н. Статкевича стала настолько раздражать, что власть приступила к целенаправленной изоляции их от общества. В частности, Сергей Скребец вторую неделю медленно угасает от голода на тюремных нарах, Николай Статкевич для начала примерно наказан за «оскорбление суда». На очереди остальные.
На первый взгляд, руководство страны дезориентировано, и вместо того, чтобы опасаться тесной шеренги опытных партийных бойцов, оно приступило к охоте на рассыпавшихся по всему белорусскому политическому полю «партизан». Но у всего есть причины.
Чтобы понять, что сейчас происходит в политическом пространстве Беларуси, стоит обратить взгляд назад. Возможно, мы обнаружим тенденции, которые позволят нам предположить вектор усилий А. Лукашенко на ближайшие три летних месяца.
Прежде всего, о завершившихся и предстоящих политических кампаниях. Стоит отметить, что в данном вопросе А. Лукашенко неутомим. Постоянно испытывая дефицит легитимности, белорусский президент не может себе позволить по примеру коллег-соседей наслаждаться политической текучкой, а вынужден из года в год надрываться в переходящих друг в друга пиар-кампаниях. То он воюет за безопасность «хрустального сосуда», то противостоит Вашингтону и Варшаве, то получает благодарность от всего человечества за победу во Второй мировой войне. Кстати, последняя кампания закончилась полным конфузом, что даже как-то удивило. Во всяком случае, в конце февраля проблема уже озвучивалась: «До сих пор не ясно — едет ли белорусский президент на празднование победы в Москву, а если едет, то как он будет смотреться на фоне наследников антигитлеровской коалиции (Россия — Великобритания — США)» (см. «Задание на весну»). Время для анализа было вдоволь, и, тем не менее, было принято самое неуклюжее и политически проигрышное решение, что является симптомом интеллектуального кризиса белорусской правящей верхушки. Дело в том, что в политике простые решения сродни отрубанию головы по причине головной боли.
Судя по всему, предвыборной кампании этим летом не будет, как и не будет досрочных президентских выборов. Мы прошли «точку возврата», о чем писалось в конце февраля: «Точкой возврата» возможной президентской кампании 2005 года можно условно считать май-начало июня. Позднее нельзя — сразу после празднования 60-летия Победы образ президента — «наследника» славы победителей Второй мировой должен приобрести законченную форму. Однако во время массового летнего выхода горожан и сельчан на поля и огороды удержать главную политическую «фигуру» в центре электорального внимания будет сложнее» («Задание на весну»).
Взамен предвыборной кампании этим летом нас, возможно, ждет социо-аграрная кампания, которая будет выполнять основную пиаровскую задачу и где главную роль преобразователя белорусского села президент по традиции отводит лично себе. Между прочим, по социально-экономическим последствиям программа строительства агрогородков соразмерна второй коллективизации. А. Лукашенко, как стихийный троцкист, не может оставить в стадии спокойной хозяйственной эволюции человека на земле. Он стремится прервать процесс плавного ухода белорусского крестьянина от коллективного разграбления земельных угодий к согласованному с природой, климатом, почвой и национальной традицией хуторскому хозяйству. Итогом стягивания населения в крупные населенные центры окажется опустение миллионов гектаров земли, вахтовый, вернее, хищнический экспедиционный способ эксплуатации отдаленных полей и лугов, невиданные энергопотери, окончательное раскрестьянивание белоруса в новых, контролируемых властью «коммунах» общественного труда. Все это не ради душа в квартире (ХХI век!), а ради тотального контроля над людьми и их мыслями, что уже проделывает целая армия охранников, доносчиков и политработников в заводских цехах. Так что трудовые армии на подходе. Впереди классический тоталитаризм. Если А. Лукашенко успеет…
Отсюда главный вопрос, внимание к которому не ослабеет даже во время отпусков: возможна ли в Беларуси своя «революция огурцов»?
Александр Рар (ФРГ) считает, что возможна, так как, во-первых, в ней заинтересован Запад, ЕС, Польша и Прибалтика. Во-вторых, политический режим в стране не устоит под натиском «разных технологий с целью демократизировать эту последнюю европейскую страну, которая пока не хочет принимать западные европейские ценности» (А. Рар. Возможен ли переворот в Белоруссии. Независимая газета, 25.05.05). В-третьих, растет мощь и слава белорусской оппозиции, которая «еще несколько лет тому назад … имела окраску такой диссидентской группировки, а сейчас уже становится все больше и больше политической оппозицией, которая действительно бросает вызов власти Лукашенко». В-четвертых, признав попутно, что Запад реальных рычагов влияния на Минск не имеет, а открытое давление заставит А. Лукашенко форсировать интеграцию с РФ, А. Рар в итоге возложил революционные действия на сам народ, который вести к победе, как оказалось, некому, так как «ставка на оппозицию опасна тем, что в ответ белорусское население, которое традиционно смотрит на Запад с большой опаской и имеет антизападные настроения, может в ответ переметнуться к самому Лукашенко». Так что осталось ждать. «Но то, что мы видели в Киргизии и Узбекистане, где озверевший народ оказался настолько истощен своим социально-экономическим положением, что просто вышел на улицы, не боясь ничего, возможно и в Белоруссии». Вот такой «оптимистический» сценарий.
Если А. Рар видит ситуацию в Беларуси с Запада, то С. Белковский, президент Института национальной стратегии (Москва), — с Востока. Тем не менее, московский аналитик использует практически тот же набор аргументов, правда, получает прямо противоположный результат: «Белорусский президент останется президентом, что бы ни предсказывали западные борцы за демократию». Более того, господин Белковский твердо уверен, что «в наступающем году авторитарный батька Лукашенко на самом деле выиграет свои очередные, легализованные через общенародный референдум президентские выборы». Порукой тому девять факторов «цветных» революций, прокатившихся по странам СНГ и которые не имеют, по мнению С. Белковского, ничего общего с ситуацией в РБ: «частичная или полная делегитимация режима», «паралич вертикальной социальной мобильности», «серьезные противоречия внутри властной элиты», отсутствие «позитивного проекта», наличие «серьезной и самодостаточной оппозиционной силы», готовность власти «применить силу», «регионально-этнические противоречия», «личная уния бюрократов и политиков в правящем классе» и повод для революции: «фальсификация выборов или серьезная локальная катастрофа».
В принципе, вышеназванный перечень не закрыт, но и перечисленных факторов вполне хватает для смены правящей элиты. В данном случае любопытна аргументация С. Белковского, утверждающего, что «Лукашенко неуязвим». Президент Института национальной стратегии считает, что недостаточную легитимность Лукашенко компенсирует «харизмой» (?), лукашенковская элита едина, регионально-этнических противоречий нет, «оппозиция здесь откровенно опереточная», позитивный проект у властей имеется — «достаточно целостный национальный проект, в котором заключен образ приятного будущего. Этот проект — неосоветский. Страна — маленький Советский Союз раннебрежневского образца», и, что немаловажно, А. Лукашенко не остановится перед применением силы. Так что революции не будет. Бери шинель, пошли домой…
Нам не впервой сталкиваться с политологическими фантазиями наших российских, да и европейских коллег. Иногда поражают, а иногда откровенно веселят их формулировки, словно списанные из программы «Панорама» БТ и которые, как только их применить к белорусской политической реальности, превращаются в политологические «комиксы» (термин И. Бобкова). Оставим на совести г-на Белковского определение легитимности власти харизматическими свойствами ее лидера. «Здесь важно отметить, что лидер такого толка, как Лукашенко (или, например, Саакашвили), отчасти легитимен уже постольку, поскольку наделен харизмой» (С. Белковский).
По-моему, даже в племенах вождей выбирали. Но, отметив лишь то, что при Лукашенко к Беларуси «имеет отношение разве что паралич вертикальной социальной мобильности», московский аналитик так и не увидел раскол белорусского общества, не заметил не просто кризис, а настоящую подковерную войну между кланами внутри правящего класса, в которой самое активное участие принимает и президент страны, отдавая распоряжения силовому блоку организовать тотальный сбор компромата на руководителей вертикали.
Белковский, заявляя, что «там, где правящий клан пытается продать своему народу „стабильность“, понимаемую простыми гражданами как консервацию постсоветского безвременья с отсутствием надежд на радикальные перемены к лучшему, светлый образ будущего может ассоциироваться в сознании народа только с врагами власти», так и не понял, что он как раз вполне квалифицированно говорит о сути постсоветского проекта А. Лукашенко, который, по его мнению, «позитивным проектом» как раз и является. Московский коллега не понял, что «белорусский проект» имеет реставрационный характер, а это подразумевает не только его бесперспективность, но и опасность блокирования объективных экономических и социальных тенденций, от которых небольшая страна с открытой экономикой в центре Европы не может изолироваться.
Отметив слабость организованной оппозиции, С. Белковский не увидел организационную слабость и пассивность сторонников режима. Что касается отсутствия в стране регионально-этнических противоречий, то ему стоило бы приглядеться к тому, что проделывает последние недели официальный Минск с польской диаспорой.
Следовало бы отдельно поговорить как о способности А. Лукашенко отдать приказ о применении силы, так и о том, будет ли он выполнен. Это принципиально важный момент, так как в последнее время трудно уйти от ощущения, что и власть, и оппозиция заинтересованы в силовом формате политического конфликта. В этом случае у Запада появляется повод для политического вторжения, а Лукашенко попытается сбросить ответственность на руководство РФ. Стоит напомнить, как несколько лет назад бойцы ОМОНа во время разгона очередного митинга вдруг стали изображать из себя бойцов российского спецподразделения. Во всяком случае, «силовой формат» обеспечивает лобовое столкновение России и Запада в Беларуси, а это последняя надежда белорусского президента на политическое выживание. Но позиция России во время будущей «революции огурцов» требует отдельного разговора. Во всяком случае, летом 2005 года она будет продолжать формироваться…
Особо стоит отметить мнение С. Белковского об отсутствии «личной унии бюрократов и политиков в правящем классе» Беларуси. В данном случае, хочется спросить: а куда девался А. Козулин? Неспроста белорусские власти, словно цитируя С. Белковского — «бюрократ, назначивший себя публичным политиком, не может быть сам себе полезен в мятежные дни, поскольку по определению не способен общаться с восстающим народом на понятном последнему языке», — бросились на охоту как раз за теми политическими деятелями, которые в потенциале могут оказаться полезными «бюрократам». Естественно, что эти люди не входят в традиционную оппозицию и только часть их участвует в сценарии по выборам единого кандидата.
Итак, на ближайшие девяносто дней сохранятся следующие тенденции.
Оппозиция будет мучительно бороться за расширение круга общественного внимания к процедуре выбора своего лидера. Но вряд ли, сохраняя приоритет «человека», а не «идеи», ей удастся перепрыгнуть «ступеньку» и сделать лидера оппозиции национальным лидером — альтернативой ныне действующему президенту. В конце концов, сталинское правило «нет человека — нет проблемы» в современной Беларуси никто не отменял. С идеями власти бороться сложнее.
Власть, продолжая подготовку к отражению «цветной» революции, сконцентрирует свое внимание на собственном окружении и его связях с ассоциированной оппозицией. Именно здесь она будет искать «крамолу». «Зачистка» будет продолжена, возможны громкие отставки и «посадки».
Но наибольший интерес будет представлять анализ процесса выработки позиции Москвы по белорусской проблеме. Цена вопроса огромна — геополитика (НАТО, Калининград, псевдо, но союзник), внутриполитические последствия «ухода» Минска сначала в ГУАМ, а затем в НАТО, ЕС для российского правящего класса, опасность и бесперспективность конфронтации с Западом по белорусской «теме», формы возможного вмешательства в будущий политический конфликт в Беларуси и т. д.
Автор этих строк осенью-зимой 2004-05 гг. неоднократно писал о сценарии на «опережение» (Кремль начинает «демократизировать» РБ с целью ликвидации основы будущего конфликта на белорусской «почве» между Западом и Россией). Вопрос, судя по всему, в российском аналитическом сообществе обсуждался. Даже «Вести» РТР сослались 15 мая 2005 г. на подобный сценарий, но, видимо, что-то не сложилось. Сейчас уже поздно.
Единственной легитимной возможностью для политического вмешательства РФ был бы призыв о помощи со стороны самого А. Лукашенко. Но белорусский президент прекрасно понимает, что лично он не заменит для России целую страну и первой политической «жертвой» со стороны Москвы окажется сам белорусский президент. Так что призыва о помощи Москва не дождется.
А в одиночку А. Лукашенко не устоит против скоординированного удара оппозиции на улице и номенклатурного саботажа в кабинетах. Он будет метаться по стране, копить досье, искать преданных и верных, снимать и сажать подозрительных, чем окончательно всем надоест. Это будет тревожное лето для белорусского президента.
Иногда жесткая позиция является следствием Паралича.
Станислав Ежи Лец