Хватит для Беларуси юбилеев — очередь за Россией?
Удивительно, но складывается впечатление, что в нынешнем году в нашей стране нет привычного «мертвого» отпускного сезона.
В самый разгар лета Организация Объединенных Наций (ООН) объявила о заметном снижении позиции нашей страны в рейтинге национальных индексов человеческого развития, ежегодно публикуемых Программой развития ООН. С «триумфального» для правительства Александра Лукашенко, самого высокого за последние годы 53-го места в 2003 году Беларусь опустилась в 2004-м на 62-ую позицию. Не вяжется это как-то с концепцией «нарождающегося тигра», который так упорно навязывает белорусам президентская команда, пользуясь, очевидно, источниками, не заслуживающими большого доверия.
В разгар лета власти закрыли Европейский гуманитарный университет. Данный беспрецедентный шаг уже отозвался возмущенной реакцией во многих странах мира: к привычной уже критике западных правительств, официальных и общественных кругов, прессы, теперь добавились и многочисленное академическое сообщество, видные деятели науки и культуры развитых государств. Это означает, что по имиджу нашей страны и нашего народа в мире наносится новый удар, упоминание Беларуси на международной арене приобретает все более негативный контекст. Одна моя знакомая в упрощенных терминах заметила в этой связи, что раньше в Европе искоса и иронично смотрели на албанцев, а теперь точно так же смотрят на белорусов: дескать, что-то не то происходит и с этим народом, и с его руководством…
Безусловно, сильным шагом стал запрет Европейского Союза на въезд в Грецию министру спорта и туризма Беларуси в качестве главы олимпийской делегации. В то время как официальная пропаганда Александра Лукашенко сделала все, чтобы укрепить «вражеский» имидж Запада в глазах белорусов, стало очевидным, что мир не остается равнодушным наблюдателем нарушений прав человека в нашей стране. Президенту Александру Лукашенко и его команде все более дают понять, что в той же мере, в какой нынешнее руководство Беларуси будет отвергать цивилизованные нормы глобального общежития, мировое сообщество не согласится просто толерантно созерцать Беларусь, живущую по собственным так называемым «суверенным» законам, на деле продвигаемым одним человеком, наделенным президентскими полномочиями и противоречащим цивилизационным ценностям. Перефразируя известную формулировку, следует констатировать, что «жить в мировом сообществе и быть свободным от него нельзя».
Уместен в этой связи и другой вопрос: как будут смотреть в Греции на делегацию белорусских спортсменов, руководителю которой не дают визу даже на Олимпийские игры?
Перечисления можно продолжить, упомянув, в частности, отказ Александра Лукашенко разрешить визит в Беларусь американских конгрессменов. Вряд ли на этом фоне белорусскому послу в Вашингтоне, бывшему министру иностранных дел Беларуси Михаилу Хвостову станет легче работать с властями Соединенных Штатов. Впрочем, Вашингтон в долгу не остается. Михаил Хвостов сегодня в своем дипломатическом ранге посла Александра Лукашенко и мечтать не может попасть на прием или просто встретиться, например, с политиком «номер два» в команде Дж. Буша — Кондолизой Райс: советница по национальной безопасности американского президента принимает не посла Александра Лукашенко, а жену пропавшего в Беларуси Анатолия Красовского. Все политические акценты при этом ясны. Пропасть непонимания между нашей страной и крупнейшей и наиболее мощной державой мира все увеличивается…
Эксперты уже давно оценивают внешнюю политику Беларуси с возрастающей степенью цинизма. Эпоха праздников и юбилеев для Александра Лукашенко, похоже, проходит…
Кто теперь на очереди?..
В воскресенье, 15 августа 2004 года, 100-дневный юбилей своего переизбрания на второй срок отметил Владимир Путин.
В этой связи посмотрим на некоторые цифры и факты.
К началу июля сего года, по итогам нынешней сессии, российская Государственная дума приняла беспрецедентно много новых законов — около сотни. Это в пятнадцать раз превосходит количество законов, принятых в прошлом году.
Заметным в этой законодательной практике следует считать закон, который значительно усложняет процедуру инициирования населением референдума. Этот закон прошел утверждение в рекордно короткие сроки, и все 173 поправки к нему были отвергнуты. Сегодня по новому закону, в группу для инициирования референдума в России должны входить представители более половины российских регионов, а время для сбора 2 млн. подписей сокращено при этом вдвое — до 45 дней.
Владимир Путин подписал закон, который предусматривает необходимость уведомления местных властей о намерении провести демонстрацию или иное массовое мероприятие как минимум за десять дней.
Центральная избирательная комиссия предложила следующие думские выборы проводить только по партийным спискам.
Осенью Дума планирует предпринять новые шаги для укрепления «партийного строительства»: снять запрет министрам правительства на членство в партии и в 10 раз увеличить членский порог для регистрации партии, подняв его до 100 тысяч членов.
Если вспомнить, что пропрезидентская «Единая Россия» в Думе и так гарантирует практически полную лояльность законодателей по отношению к исполнительной власти, упомянутые шаги в своей совокупности просто впечатляют!
Главное внутреннее событие первых ста дней Владимира Путина — реформа социальных льгот. На фоне массового обсуждения предлагаемых фундаментальных преобразований в этой связи рейтинг российского президента, по данным Аналитического центра Юрия Левады, упал с марта на 6%, но все равно продолжает находиться на впечатляющей отметке — 72%. Демонстрации по проблемам реформы системы социальных льгот не представляют для российского лидера больших проблем — сегодня полностью раздробленная российская политическая оппозиция не способна противопоставить реформе ни одной достойной внимания альтернативы.
Кто такой Владимир Путин? — как ни странно, после 100 дней его второго президентского срока этот вопрос вновь возникает у многих. Эксперты и западные аналитики вновь принялись писать об авторитаризме России…
Но в отличие от прошлых времен, сегодня у путинской России появилось много контраргументов:
• хотя принятый закон о референдуме вызывает бурю либерального негодования, Россия с 1993 года не провела ни одного референдума и, по крайней мере, в краткосрочной перспективе не собирается их проводить. Поэтому принятые поправки в закон имеют мало практической значимости.
• хотя процедура проведения демонстраций ужесточена, вмешательство Владимира Путина позволило сократить перечень мест, у которых запрещены проведения массовых митингов (глава государства ограничился запрещением демонстраций у резиденции президента и мест скопления опасных и ядовитых материалов).
• хотя законопроект об изменении системы социальных льгот противоречив, он все-таки являет собой масштабную попытку изменить порочную и изжившую себя систему распределения советских времен.
100 дней второго срока Владимира Путина — это грандиозная работа по совершенствованию силовых ведомств и спецслужб, оценку которой еще представят эксперты.
Россия: птица Феникс на обломках Великой империи?
Во внешнеполитической сфере 100 дней заслуживают самого серьезного внимания с точки зрения предпринятых недавно шагов высшего российского руководства на направлении Содружества Независимых Государств (СНГ). 30 июля 2004 года было официально объявлено об освобождении первого заместителя министра иностранных дел России Вячеслава Трубникова, который курировал вопросы отношений России и СНГ. Вместо него Президент Владимир Путин сделал довольно эффектное назначение: его специальным советником по отношениям СНГ стал министр энергетики Виктор Христенко, который одновременно занимает влиятельный пост вице-президента РАО «ЕЭС России».
Таким шагом Кремль дал официальный старт попытке существенно усилить влияние России на пространстве Содружества. Назначение именно Виктора Христенко как «сырьевого генерала» просто и ясно дает понять на чем преимущественно будет строиться российское доминирование.
СНГ должно быть оживлено или должно умереть — именно так был поставлен вопрос дальнейшей судьбы Содружества Владимиром Путиным сразу на двух важных встречах — Совета Безопасности России 19 июля 2004 года и неделей раньше перед российскими послами. Впервые с 1997 года глава российского государства публично признал, что российская внешняя политика испытывала в ареале СНГ серьезные затруднения. Территория СНГ четко обозначена сегодня как зона стратегических интересов России.
Владимир Путин официально назвал несколько ключевых направлений сосредоточения усилий России на участке СНГ: техническое сотрудничество (экономика, военная сфера и сфера безопасности), совместная работа во имя стабильности и процветания СНГ, возрастание роли деловых элит в определении национальных приоритетов, сотрудничество в области разведки и безопасности, противодействие попыткам усиления и консолидации прозападной группы стран — Грузии, Молдовы, Узбекистана, Украины, Азербайджана (ГУУАМ).
Москва не обозначила пока определенных стандартов, но очевидно дала понять, что российская политическая элита окончательно созрела для «внешнего движения» — нового имперского похода с целью максимального расширения зоны реализации собственных интересов. Такую консолидацию политического дискурса российской элиты, безусловно, следует рассматривать как важную тенденцию, способную оказывать существенное влияние на развитие региона в ближне- и среднесрочной перспективе. Тем более, что амбиции России сегодня подкреплены экономическим ростом, основанным, прежде всего, на рекордных ценах на нефть.
В этом смысле безусловно понятным и своевременным с точки зрения российских национальных интересов следует считать объявление нового «имперского похода». Как представляется, тенденции на мировых рынках нефти позволят России использовать свои экономические рычаги для укрепления влияния в рамках СНГ.
Кроме экономических рычагов, важным инструментом консолидации становится Договор о коллективной безопасности (ДКБ), который российское руководство намерено укреплять всеми возможными способами. Договор составлен в современном «стиле НАТО» и имеет отдельную статью, предусматривающую оказание взаимной коллективной помощи в случае агрессии на какое-либо государство, являющееся участником Договора. Ядром ДКБ должны стать коллективные силы быстрого реагирования (СБР), но на практике с ними пока получается слабо, прежде всего, в силу экономических проблем стран-участниц ДКБ. Перспектива формирования таких сил в будущем, однако, не может быть исключена полностью.
Важным способом укрепления своего влияния Россия видит также привязку партнеров по СНГ к собственным военным стандартам и технике. Пока российские поставки в этой сфере могут преимущественно осуществляться только на основе технологически устаревших средств и вооружения, а также «секонд-хэнда», но в перспективе ситуация может быть улучшена при наличии политической воли и соответствующих экономических условий у участников ДКБ.
Россия довольно активно пытается наладить свой патронаж и координацию по линии спецслужб. В этой связи основные усилия сосредоточены сейчас на необходимости создания механизма постоянного обмена информацией и спецданными, в том числе и на направлениях, выходящих за пределы СНГ. Серия встреч в представителей силовых структур СНГ в июне и июле 2004 года, по мнению Москвы, должна интенсифицировать работу государств-партнеров России в СНГ. Результаты пока сложно прогнозируемы, но, как представляется, степень настойчивости и упорства Москвы в продвижении этого направления будет довольно велика.
Усилия Москвы в существенной степени подхлестывают встречи и координация по линии ГУУАМ и НАТО. Североатлантический альянс по понятным причинам также стремится укрепить свое влияние в стратегически важном регионе, имеющем прямые выходы на наиболее чувствительные точки мировой политики — Афганистан, Ближний Восток, Иран, Ирак, а также на важные сырьевые источники.
При всех очевидных плюсах политика России по укреплению своих позиций в СНГ видится, однако, довольно проблематичной с точки зрения ее быстрой и эффективной реализации (чего Россия, безусловно, чрезвычайно желает). На нынешнем этапе, по сути, Россия лишь с большими натяжками может назвать своими реальными партнерами только несколько стран, и в основном по линии ДКБ.
Серьезные нерешенные проблемы политического свойства остаются у России в отношениях с Украиной (см. «Украина на краю выбора…») и Молдовой. Присутствие же этих стран под российским зонтиком влияния является ключевым с точки зрения общего эффективного контроля России в регионе. Без него общий успех нового имперского похода России невозможен.
Тот факт, что Владимир Путин провел на ипподроме встречу глав-государств СНГ 3 июля 2004 года без присутствия Президента Беларуси Александра Лукашенко вряд ли, однако, может всерьез поставить вопрос о полном провале отношений Беларуси и России. Как раз наоборот. Провалилась лукашенковская концепция интеграции, но традиционный костяк отношений, основанный, прежде всего, на взаимодействии силовых структур двух стран, сохраняется и эффективно действует.
Неблагоприятные столкновения президентов двух стран вносят в эти отношения только оттенки, сохраняя при этом основную суть — Россия полностью контролирует территорию Беларуси как с точки зрения военной политики, так и с точки зрения работы спецслужб. Это важный козырь, который всегда держит в кармане белорусский Президент, позволяя себе недипломатичные выпады в адрес Владимира Путина.
Этот же важный козырь вынуждает Россию сохранять свой двойственный статус в отношениях с Беларусью, одной рукой «наказывая» нас газовыми манипуляциями, а другой выделяя правительству Александра Лукашенко многомиллионные российские правительственные кредиты.
Но очевидно и другое: сегодня Россия прочно и, вероятно, надолго выхватила из рук белорусского лидера инициативу интеграции на пространстве бывшего СССР. Это необходимо учесть Александру Лукашенко при составлении своей президентской программы на третий срок. Если он намерен продолжать подчеркивать свою роль «интегратора» — это будет уже явным искажением действительности.
О новых аспектах российского имперского фантома
Все рассуждения о новой экспансионистской политике России будут неполными без утверждения, что основы этой политики таятся отнюдь не в недрах «затейливых» кремлевских кабинетов, или, точнее, не только там. Корни находятся гораздо более глубоко. Иными словами, нынешние тенденции в российской политике обусловлены постоянно возрастающим значением не только для элиты, но и для обычных россиян тезиса об уникальности российской цивилизации, все более очевидным нежеланием связывать будущее страны с западными моделями.
Достаточно взглянуть на итоги социальных исследований. В марте нынешнего года известная российская социологическая компания РОМИР опубликовала довольно убедительные результаты социологических исследований, подтверждающих настроенность россиян на «собственный путь» развития.
В частности, более 50% российского населения считает, что Россия всегда нуждалась в «жесткой руке» в смысле политического лидерства. Еще 27% считают, что «жесткая рука» нужна России именно сейчас. Только 20% населения высказываются против авторитаризма.
76% россиян считают, что они должны следовать собственным курсом развития и только 18% предпочитает западную модель.
Не менее 79% российского общества убеждены, что цензура необходима в средствах массовой информации.
На вопрос о том, кто является наиболее успешным лидером России с 1917 года, ответы распределились так:
Путин 37%
Сталин 18%
Брежнев 11%
Ленин 9%
Андропов 8%
Хрущев 4%
Горбачев 2%
Ельцин 1%.
Согласно социологическим исследованиям, только 12% россиян видят свою страну как часть общей европейской семьи. За последние годы количество граждан России, готовых голосовать против вступления своей страны в ЕС, выросло с 21 до 30%.
Для полного понимания результатов данных опросов необходимо видеть контекст. Для большинства россиян «западная демократия» продолжает означать реформы начала 90-х годов, период наибольших экономических трудностей и резкого падения престижа России в мире.
Популярность Владимира Путина основана во многом на контрасте с временами Бориса Ельцина и на иллюзиях о том, что Владимир Путин сможет вернуть чувство национальной гордости. Иллюзорными эти представления можно назвать потому, что Владимир Путин (во всяком случае пока) основывается более на риторике, чем на реальной стратегии «собственного российского курса».
На мой взгляд, об этом необходимо помнить, размышляя о новом этапе российской экспансии в ареале СНГ.
Маленькая южная загадка… пока без разгадки
Активное пространство для влияния России в европейской части СНГ сложно себе представить без Молдовы. Об этом мало вспоминают, но после распада СССР Молдова отнюдь не спешила в СНГ: она последней (только в апреле 1994 года) подписала Минский договор и Алма-атинский протокол — основополагающие документы Содружества. Молдова наряду с Украиной и Туркменистаном и сегодня имеет статус «странного члена» СНГ: многие нормативные документы Содружества эта страна так и не ратифицировала. Впрочем, СНГ практически с момента своего основания был настолько мертвым механизмом, что все эти формальности практически никак не сказывались на общей эффективности Содружества и не обозначали каких-либо преимуществ (или, наоборот, ущерба) для подобного рода «странных» членов.
Ассоциировав себя с ГУУАМом, Молдова, однако, так и не смогла определить свое место ни в региональном, ни в общеевропейском контексте. Последние десять лет эта страна балансировала между Западом и Востоком, СНГ и ЕС, между ностальгией по советскому прошлому и очевидной необходимостью проведения реформ.
Серьезно заговорить о месте Молдовы в регионе на нынешнем этапе заставило, пожалуй, довольно жесткое заявление Президента этой страны Владимира Воронина после подписания в 2003 году Соглашения о едином экономическом пространстве (более известного как экономическое соглашение «четверки» — России, Беларуси, Украины и Казахстана). Молдавский лидер посетовал на то, что Молдова не была вовлечена в процесс подготовки и консультаций по данному соглашению и пригрозил «четверке» планами более жестко ориентироваться на европейский вектор.
Логику Владимира Воронина понять несложно. Хотя у Молдовы достаточно высокий торговый оборот со всеми членами «четверки», договоренности работают в основном на двусторонней основе, а участие страны в структурах СНГ в целом можно со значительной степенью уверенности назвать малоэффективным для страны.
Каковы же на этом фоне реальные аспекты отношений Молдовы и Европейского Союза? Официально эти отношения начались в 1992 году, когда Молдова присоединилась к Программе помощи ЕС, а затем, 28 ноября 1994 года, подписала с ЕС Соглашение о партнерстве и сотрудничестве, которое, однако, было ратифицировано и вступило в силу только 1 июля 1998 года (процесс ратификации всеми членами ЕС занял длительное время).
В период с 1994 по 2000 год Молдова практически ничего не получила в практическом плане от данного соглашения. Брюссель не проявлял особого интереса, внутренне Молдову сотрясали кризисы, препятствовавшие установлению постоянно действующего механизма партнерства, да и процесс расширения ЕС у европейских чиновников отнимал гораздо больше времени, чем размышления о способах активизации партнерства с бывшими советскими республиками.
В 2002 году правительство Компартии Молдовы, однако, публично назвало процесс интеграции в Европейский Союз приоритетом внешней политики. В ноябре была учреждена специальная Комиссия по европейской интеграции, главной целью которой стала выработка стратегии интеграции и внесение ее для утверждения в парламент. Инициатива ЕС по новому партнерству по своему замыслу должна обеспечить встречную полосу со стороны ЕС в плане интеграции.
Вместе с тем, перспективы отношений Молдовы и ЕС представляются непростыми. Уже имеющийся опыт участия Молдовы в инициативе ЕС — Пакте стабильности для Южно-Восточной Европы — это подтвердил. Отсутствие перспектив для решения приднестровской проблемы, серьезные сложности в процессе вступления соседней Румынии в ЕС, которые могли бы стать катализатором и для Молдовы, геополитическое столкновение интересов России, ЕС и США в регионе значительно осложняют движение переговоров по линии Молдова — ЕС.
Общую картину дополняют чрезвычайно противоречивые заявления молдавских официальных лиц, в своей совокупности ставящие под сомнение серьезность намерений по европейской интеграции.
Так, например, после выборов 2001 года Владимир Воронин как лидер Компартии объявил о необходимости защиты коммунистической идеи, что полностью противоречит концепции интеграции в ЕС.
В 2002 году спикер парламента после визита парламентской делегации Беларуси неожиданно заявила, что Компартия Молдовы намерена претворить в жизнь свое предвыборное обещание и завершить процесс присоединения Молдовы к Союзу Беларуси и России.
В июне 2004 года Владимир Воронин на встрече министров внутренних дел СНГ завил о необходимости укреплять единое правовое пространство на территории СНГ.
За несколько дней до этого министр иностранных дел Молдовы публично выражал свою удовлетворенность переговорами о плане действий по интеграции Молдовы в ЕС и даже назвал 2007 год в качестве срока предоставления Молдове статуса ассоциированного члена ЕС.
Таким образом, руководство страны пытается служить одновременно «двум богам». На практике же получается подрыв доверия у каждой отдельной стороны: Москва не верит Молдове за ее проевропейские шаги, ЕС осторожничает, реагируя на заявления молдавского руководства о партнерстве с СНГ.
Итоги опросов общественного мнения подтверждают раздвоенность не только политиков в Кишиневе, но и молдавского общества в целом. Хотя процент желающих видеть Молдову в ЕС выше, чем аналогичный показатель в отношении СНГ, тем не менее, этой разницы недостаточно для создания критической массы, сдерживаемой помесью культур и национальными течениями, ориентированными на различные направления развития.
Парламентские выборы 2005 года в Молдове поэтому представляют особый интерес. С приходом к власти оппозиции компартии в стратегии Кишинева может появиться больше четкости. Изменение социально-политических установок населения однако потребует большего времени и усилий.
Эпилог
Размышляя о новом имперском порыве России, сложно предсказать его успех. Слишком амбициозен и затратен этот проект даже для стремительно растущей на нефтяных долларах экономики. Но и недооценивать степень этого порыва также опасно. Особенно, когда речь идет о Беларуси — стране с непредсказуемым прошлым, настоящим и будущим.