Ничего не могу сказать: отправляя в отставку председателя КГБ Леонида Ерина, Александр Лукашенко оставался в рамках своих конституционных полномочий. Правда, как всегда, он воспользовался правом ничего никому не объяснять. Ну да мы же не в Чикаго, мои дорогие читатели, чтобы еще время на объяснения тратить!
Отставка Леонида Тихоновича органично совпала с распространившимися слухами о том, что КГБ — якобы единственная структура, знающая, сколько на самом деле людей поддержало референдум. Знание далеко не всегда является силой, а зачастую и просто оборачивается ахиллесовой пятой знающего. Это чрезвычайно важный аспект проблемы, объясняющий, почему генерал Ерин все-таки вышел к какому-то юному (вечно юному, надо полагать) лидеру какого-то блока «Маладая Беларусь» и заявил, что когда-нибудь настанет день, и все узнают, что именно…
… что именно, впрочем, генерал не пояснил.
Но жест был весьма показательный. На что и обратила внимание пресса.
Встреченный мною на улице кинорежиссер поинтересовался: может, на Ерина сделает ставку Москва? Поскольку так этот кинорежиссер реагировал на любой околооппозиционный чих белорусской номенклатуры, само собой разумеется, что Ерин органически встроился в общий ряд имен, где уже пребывают Михаил Чигирь, Владимир Мацкевич, Михаил Маринич и даже Николай Домашкевич. Теперь вот Ерин добавился.
Нужно сказать, что в отставку генерала отправили вовремя — для него. Как в свое время Ерин не попал в список тех, кого подозревают в причастности к устранению политических оппонентов белорусского режима, так сейчас ему удалось не замараться в особо успешных политических акциях, на которых явно сосредоточится его бывшее ведомство после его отставки. Можно сказать, Ерин сохранит лицо — или его подобие.
Но отставка Ерина так же мало интересна, как и назначение его преемника. Я почти уверен в том, что таковым станет Степан Сухоренко, но все мы в руце Божией, а портфель шефа КГБ — еще и в руце президентской. Так что гадать, кто займет опустевший кабинет, — занятие дважды бесперспективное.
Гораздо более интересное событие произошло в Овальном Зале Дома Правительства во время первой сессии новоизбранного нашего парламента. Спикером избран Владимир Коноплев — тот самый Коноплев, которого за полгода до спикерства прочили то послом в далекую Японию, то в далекий же Китай. Если учесть, к тому же, участившиеся слухи о возможном возвращении во власть Ивана Титенкова, вероятным представляется вывод о максимальной консолидации белорусской правящей элиты лукашенковского призыва. Действительно, после отставки Ерина и ухода с первой роли в Палате представителей Попова, высшими должностными лицами государства остались исключительно те, чья политическая и профессиональная карьера органично связана с действующим главой государства. Ну, еще Борис Батура сидит в Могилеве — так это же в Могилеве! И потом: взбрыкни Борис Васильевич, так Тозик может ненароком поинтересоваться содержимым соответствующей папки в своем служебном сейфе.
Именно поэтому спикером Палаты не был избран Леонид Козик. Он бы, конечно, с удовольствием, но кто же ему позволит?
И даже не выдвинулся Леонид Петрович. И все планы на создание гигантской правящей фракции лопнули в одночасье после того, как государь, государевым оком своим окинув окрестности, порекомендовал новому составу депутатского корпуса ежели и блокироваться и тусоваться, то не иначе как по территориальному признаку. Это чтобы «губернаторам», вероятно, было проще контролировать ситуацию в новых «фракциях» — чтобы не возникло впредь ни группы «Республика», ни депутатского объединения «СЭР». Депутатский корпус автоматически оказывается дезинтегрированным.
Такое происходит исключительно накануне принятия эпохальных решений. Либо — после.
Накануне решающих выборов 2006 года лишних людей в обойме просто не должно оставаться. Вот их и не оставили.
Покажите мне того Латыпова, который говорил, что референдум не означает еще баллотирования на третий срок. Я посмеюсь вместе с ним.
Покажите мне того Мартынова, который требует, чтобы США ответили за нарушения прав человека, — а потом отзывает соответствующий проект резолюции из секретариата ООН.
Покажите, наконец, мне того Коноплева, который до недавнего времени твердил о целесообразности сотрудничества с Западом на условиях хотя бы минимального расширения полномочий парламента.
Ищу человеков! С фонарем в руках ищу, как вылезший из винной бочки плохо выбритый старик Диоген. Люди, кричу, человеки родненькие, отзовитесь!..
Ах, нет, не отзываются…
Ничего не попишешь. Все ясно. Либо я надышался после референдума винных паров в своей бочке, либо все эти почтенные джентльмены, почему-то считавшиеся то ли «голубями», то ли агнцами с президентской псарни, надышались парами водочными на участках для голосования 17 октября. Сейчас у всех жестокое похмелье. Голубей и агнцев не осталось. Осталась группа людей, озабоченных дальнейшим пребыванием у власти.
А потом эти люди запрещают Западу ковырять пальцем в носу и обвиняют его в двойных стандартах! Если первый заместитель главы Администрации президента рекомендует, кого именно президент счел бы нужным избрать спикером той или иной палаты, — это ли не верх демократии?! Чтобы уже ни у кого никаких сомнений не оставалось. Государь и есть государь. Царь решит — и бояре приговорят.
Ерина только… Нет, не жалко. Будет не хватать в нашем политическом бомонде. Ничего, настанет день — лет эдак через сорок, — и Леонид Тихонович скажет Павлу Константиновичу ту самую правду, которой так добивался от него вечно юный Северинец. Если, конечно, оба они выйдут к тому времени из нашего общенародного вытрезвителя.