Мало кто сомневался в том, что Ильхам Алиев будет объявлен победителем президентских выборов в Азербайджане. Я не говорю о результатах голосования. Не говорю даже о результатах подсчета голосов. В данном случае меня интересует то, что было объявлено: Ильхам Алиев стал наследником своего отца, бесспорно, яркого и талантливого политика, бывшего звездой первой величины еще в Советском Союзе. (Опять-таки, опускаю знак эмоционального отношения, но у Диккенса злодеи почему-то всегда ярче положительных героев).
Гейдар Алиевич Алиев прожил большую жизнь, богатую взлетами и падениями. Эта банальная фраза скрывает за собой и роскошный дом, построенный к визиту дорогого Леонида Ильича в Баку, и стремительную отставку в послеандроповские времена с поста первого вице-премьера союзного Совета Министров, и разительное по произведенному впечатлению возвращение во власть в суверенном Азербайджане. Были на этом пути и неожиданные политические союзы, и предательства, причем предавал не только Алиев.
Сейчас беспокойный Гейдар ушел на заслуженный отдых. Возможно, ушел, не приходя в сознание. И это — наилучшая из возможных форм ухода. Он не увидит уже ничего — ни взлета сына, ни его возможного падения в тот момент, когда Ильхам Гейдарович попытается править самостоятельно, опираясь исключительно на собственное политическое поколение, а не на маститых сподвижников отца. Если, конечно, Гейдар не появится на инаугурационной церемонии сына. Ибо если появится — это будет еще один политический сюрприз из числа тех, на которые Алиев-senior всегда был мастером.
Но, может статься, и не появится. Возраст, состояние здоровья. Будет оглашено приветствие новому президенту, благодарность народу, уверенность в том, что преемник продолжит курс отца.
Аплодировать будут все — элита, электорат, пресса, дипломаты.
Среди них — российский, американский, турецкий послы. Они будут аплодировать с абсолютным чувством исполненного долга.
Недавно мне пришлось беседовать с высокопоставленным дипломатическим чином МИДа одной из влиятельнейших европейских держав. В конце разговора я посоветовал собеседнику обратить внимание на двух видных политиков Беларуси — одного оппозиционного, одного правящего, между которыми, по моему мнению, будет идти основной спор во время выборов — в случае, разумеется, если глава белорусского государства уйдет в отставку в строгом соответствии с им же написанной Конституцией. Мой собеседник, вежливо дослушав меня, заверил: «Если наше правительство будет в личном качестве участвовать в голосовании на предстоящих выборах президента Беларуси, думается, Ваше мнение будет небезынтересно».
Дипломат оказался достаточно дипломатом, чтобы продемонстрировать полную незаинтересованность своего правительства в персоне будущего главы белорусского государства. Хотя по лицу посла, присутствовавшего при разговоре, я догадался, что мое мнение услышано. Однако сама по себе формулировка, высказанная моим собеседником, выглядела крайне неубедительно. Уже потому, что он не хуже меня знает, что голос Европы на выборах нового главы белорусского государства будет слышен.
Ильхама Алиева избрал не только азербайджанский народ. Я не говорю, что за него проголосовало объявленное большинство. И сам Ильхам Гейдарович не настолько обнаглел, чтобы называть свою победу элегантной (совесть пока не потеряна, или просто на Востоке привыкли лучше управлять эмоциями?). За Ильхама Алиева, сына Гейдара Алиева, голосовали Россия, Америка, Турция. Те, кто несет политическую ответственность за стабильность в регионе, и заинтересован в стабильности в Азербайджане. Это не пустые слова, поскольку глобализацию пока ни один антиглобалист отменить не сумел.
Россия, Америка и Турция знали о результатах будущих выборов. Дряхлеющий на глазах бакинский «комиссар» не зря направлял свой самолет из Анкары в Вашингтон. Он получал согласие сверхдержав на преемника. Согласие США. Ибо согласие России, скорее всего, было получено заранее. В конце концов, президент России, распорядившийся установить в Москве памятник Андропову, вряд ли стал бы огорчать одного из последних андроповских сподвижников в такой малости, как выбор наследника. С сыном чекиста Алиева чекист Путин в любом случае договорится быстрее, чем с неизвестным ему бакинским демократом.
Тем более что в рукаве прячется тень Аяза Муталибова — как джокер. На всякий случай.
И Турция — гарант религиозного спокойствия в светском мусульманском государстве. Без нее не обойтись, хотя бы потому, что Азербайджан не хочет терпеть поражение в борьбе с религиозными фанатиками. Не хочет Баку превращаться в Грозный со всеми вытекающими последствиями.
Сейчас Ильхаму Алиеву предстоит года два доказывать всем — в том числе и послам, которые будут аплодировать ему во время инаугурации, — что он не просто наследник и тень своего выдающегося отца, а самостоятельная фигура, способная обеспечивать порядок на своей клетке шахматной доски мира. Не исключаю, что ему это удастся. Но речь сейчас не об Ильхаме Алиеве, пока не инаугурировавшемся азербайджанском лидере.
Речь — как всегда о Лукашенко. Как назвал выдающийся исследователь творчества Адама Мицкевича Станислав Пигонь свою итоговую книгу о поэте, «Всегда о нем». Или — «И это все о нем». Хотя в последнем случае я имею в виду не то, что сказано о нем ВСЕ, а то, что все время говорю только о НЕМ. Так сказать, любимый персонаж.
Перед Александром Григорьевичем все та же задача с тремя неизвестными, которая совсем недавно заставила прилюдно потерять сознание Гейдара Алиевича. Это вопрос о политических гарантиях для себя и своей семьи — не политической, ибо Лукашенко всегда был и остается волком-одиночкой в политике, — а реальной семьи, биологической. Вопрос о гарантиях спокойной жизни и себе, и своим сыновьям. Причем вопрос этот гораздо более остр, нежели тот, что стоял перед Алиевым, поскольку сыновья Александра I недостаточно подросли, чтобы унаследовать государство.
Понятно, что не сын дает гарантии. Сыну дают гарантии того, что его политика определенное время будет поддерживаться авансом из уважения к политике, проводившейся отцом. Так Россия, Америка и Турция дали свои гарантии Ильхаму Алиеву.
У Путина внешних гарантов не было. Для президента России достаточной гарантией является ядерный чемоданчик — в том случае, если президент крепко держит его в своих руках. На такого президента согласится вся мировая элита.
А… А. Лукашенко?
В 2001 году его гарантом стала Россия. Униженно прося о поддержке, он инициировал приезд на Славянский Базар–2001 Владимира Путина, который тогда еще и представить не мог необходимость очищать котлеты от мух.
А в 2006 году? Времени ведь осталось крайне мало. Конечно, в обморок прилюдно Александр Григорьевич падать не собирается, возраст не тот. Но и здоровье не то. Седины в висках прибавилось, контролировать собственную речь стал хуже, энергетика ослабла.
Пора думать о преемнике. Как Ельцину. Ельцин об этом задумался сразу же после операции. То есть — очень скоро после переизбрания на второй срок. Собственно говоря, второй срок — всегда сродни операции на сердце. Приходится задумываться о будущем.
Кто будет гарантом Лукашенко на этот раз? Он ведь власть будет передавать далеко не по-алиевски — в сознании, в здравом, надеюсь, уме и твердой, еще более надеюсь, памяти. А в случае, если попытается наделать глупостей, подействует формулировка «источника в Кремле», заявившего о том, что политического будущего на союзном пространстве у Александра Григорьевича нет. И не предвидится. Судя по тому, что из Администрации на заседании Высшего Государственного Совета Союзного Государства России и Беларуси присутствовал Александр Стальевич Волошин. Который, по мнению некоторых аналитиков, и был тем самым анонимным «источником в Кремле».
Означает это, что Россия — не гарант. Ибо даже если после переизбрания Владимира Путина Волошин перестанет быть главой Администрации президента России, сегодня именно он как никто другой осведомлен о мыслях и чувствах хозяина Кремля.
И мысли, и чувства эти вряд ли изменятся. Бывший губернатор Санкт-Петербурга Владимир Яковлев, а также Березовский с Гусинским это подтвердят — пусть не столь уж и охотно, но подтвердят. Путин от Ельцина отличается все тем же крепким здоровьем и все той же твердой памятью.
Но если не Россия, тогда — кто? Америка? Не смешите Лукашенко! Европа? Не менее забавно.
Кто?
Значит, нужен свой Путин — если уж Ильхама нет. Но Путин по-белорусски, устраивающий и Россию, и Америку, и Европу, и …Лукашенко.
Задачка даже с четырьмя неизвестными, а не с тремя, это я погорячился с цифрами.
А ядерного чемоданчика в руках нет. И уже не будет. Никогда.
Не решается задачка. Не решается потому, что первым и главным условием поддержки кандидата Россией, Европой и Америкой будет пересмотр экономической и внутренней политики, основы которой были заложены Александром Лукашенко. А также публичный ответ на вопрос о судьбе исчезнувших белорусских оппозиционеров.
Ни то, ни другое Александра Лукашенко не устраивает. Пересмотр основ политики повлечет за собой рост демократии в стране, а ответ на вопрос об исчезнувших — возбуждение уголовного дела против лиц, мешавших следствию.
То есть, против… Кого?
Ну, в самом деле, не я ведь публично заявлял, что приказал выпустить из СИЗО человека, ордер на арест которого подписали высшие должностные лица КГБ, прокуратуры и, кажется, МВД. Значит, не против меня.
Если бы Россия закрыла на это глаза, Европа и США вынуждены были бы — хотя бы временно — повторить то же движение век. Это объективно, поскольку, хотим мы того или не хотим, Беларусь еще некоторый отрезок исторического времени будет находиться в зоне политической ответственности России. Во всяком случае, до тех пор, пока — с Россией либо без России — не окажется в объятиях Европейского Союза.
Но Россия вряд ли глаза закроет. Сейчас — да, но после марта 2004 года ситуация может измениться достаточно радикально.
Один из российских дипломатов просто рассмеялся, услышав мои слова о том, что, закрывая российские телеканалы, Лукашенко меняет замки, ключи от которых находились в руках Кремля. «Вы что, — спросил меня собеседник, — действительно думаете, что возможно сегодня преградить дорогу информации? Да если Путин чихнет, завтра водители из Москвы приедут и всем об этом расскажут!»
О чихе Путина — вряд ли.
О судьбе Гончара и Захаренко — разумеется.
И о мухах и котлетах, если только вместо не вполне удачного сравнения будет что-нибудь более вещественное. Например, указание «Газпрому» либо отрицательное отношение к идее проведения референдума о продлении полномочий.
В конце концов, будем ловить «Маяк», как ловили «Свободу».
Алиев-старший вовремя позаботился о гарантах безопасности преемника. А стало быть, и собственных.
Если, разумеется, он выйдет к собравшимся на инаугурацию Алиева-младшего.
Гарантом безопасности Лукашенко внутри страны может быть лишь человек, на которого ни у кого нет компромата. В том числе и у самого Лукашенко. Человек слова и чести.
Вы считаете, что такие еще есть?
Я знаю. Двух. Одного во власти, одного в оппозиции.
Хотя, быть может, и ошибаюсь.
Но мне уже обещано, что если правительство одной из влиятельных европейских стран будет играть роль электората на предстоящих в 2006 году в Беларуси президентских выборах, его голос будет отдан с учетом моей точки зрения.
Хотя, может быть, это было всего лишь знаком вежливости со стороны моего собеседника.