Каждому белорусу известно, что каталог президентских директив содержит три важных циркуляра: о дисциплине и порядке, о дебюрократизации и об экономии и бережливости. Однако уже многие из нас задним умом догадываются, что ни одна из этих бумаг толком не ухватывает главного идеологического веяния прошедшего 2008 года. Если бы у Администрации президента была возможность принимать документы задним числом, то список директив несомненно пополнился бы новым пунктом.
«О либерализации сфер»
Речь о либерализации — главной мантре ноября-декабря 2008 г. Как подробно объяснил глава государства 25 ноября на совещании с активом Витебской области, в Беларуси необходимо либерализировать все сферы жизни, а именно: раскрепостить человека и сделать экономику более просторной. Попав в государственные кабинеты, столь щедрая формулировка не могла не выйти боком. Уже 9 декабря премьер-министр С. Сидорский требовал от правительства завершить либерализацию и модернизацию белорусской экономики до конца 2008 г.
Не секрет, что смысл белорусской либерализации выражается одним вечным вопросом: «Где взять деньги для казны?» Осенью 2008 г. этот вопрос приобрел особую остроту и теперь задается с поправкой на «непростую ситуацию», «временные затруднения» или «мировой финансовый кризис». Либерализация в смысле создания условий для самостоятельного развития экономики отходит на второй план. Здесь тоже наблюдается известный прогресс, начиная с отмены «золотой акции» и заканчивая той частью правительственного антикризисного плана, которая касается либерализации экономики. Однако, как отмечают эксперты (см. Е. Ракова. Белорусский антикризисный план — III), проект может оказаться очередным набором мер поддержки предприятий и всевозможных льготных программ вроде изданного 24 декабря указа № 703, продлевающего для индивидуальных предпринимателей льготный режим ввоза товаров из РФ.
Тем временем, если верить руководству страны, ставки растут, и выживание белорусской экономики уже напрямую связывается с ее либерализацией. С. Сидорский без обиняков дает понять, что привлечение прямых иностранных инвестиций является вопросом жизни и смерти. И тут же добавляет, что на этом пути есть серьезное препятствие — нерасторопность белорусских чиновников, отвечающих за контакты с инвесторами.
Итак, у нас есть три переменные «уравнения либерализации»:
1. зарубежные инвесторы как наиболее желанный источник валютных поступлений,
2. белорусская экономика и законодательство, которые необходимо реформировать и
3. собственно исполнители инвестиционной программы — чиновники, в задачу которых входит осуществление этих реформ.
Причем, переменную № 3 необходимо брать, так сказать, с индексом «формализма и волокиты». Судя по тому, что тема административных тормозов белорусской либерализации поднималась в 2008 г. регулярно и на самом высоком уровне, речь идет не просто о досадном человеческом факторе, а о системном явлении.
Темная сторона белорусской либерализации
Беглый дайджест административной инерции 2008 г. стоит начать с заявлений президента на мартовском совещании по вопросам обеспечения обороноспособности, правопорядка и безопасности. Уже тогда глава государства возмущается тем, что «должностные лица, призванные бороться с преступностью, сами становятся преступниками»*. Имеется в виду широкое административное поле белорусской таможни, пограничной службы, МВД и КГБ.
Затем в апреле, во время ежегодного обращения к Национальному собранию и белорусскому народу, А. Лукашенко делает главе собственной Администрации Г. Невыгласу выговор с конкретным экономическим упреком. Администрация президента якобы не справляется с потоком заявлений инвесторов и гоняет их по кабинетам, лишая страну стратегических бизнес-контрактов. Тогда же белорусские граждане узнают, что «человек 15, самых высоких правительственных чиновников и Администрации президента погрязли в коррупции». Имена высокопоставленных прохиндеев не называются, а власть берет паузу до осени.
13 ноября белорусы становятся зрителями редкого по обилию подробностей детектива о коррупции в генпрокуратуре и МВД. Президент лично зачитывает историю морального падения прокурора Минской области М. Снегиря, оказавшегося главным действующим лицом коррупционного скандала о злоупотреблениях служебными полномочиями при покупке недвижимости. История подробно описана в белорусских СМИ, и в ней есть интересный сюжет, о котором речь пойдет ниже.
26 ноября, через неделю после прошедшего в Лондоне Белорусского инвестиционного форума, С. Сидорский на заседании Совмина в сердцах заявляет о провале инвестиционной программы. Выясняется, что белорусские чиновники «ни черта не делают в стране по привлечению иностранных инвестиций» и месяцами обдумывают предложения иностранцев.
Тема интимных отношений бизнеса и бюрократии продолжается в декабрьском интервью президента руководителям государственных СМИ. А. Лукашенко говорит о необходимости «прекратить бюрократическое издевательство над экономикой» и снизить излишнее административное давление на нее.
Сказанного достаточно для простого вывода: меры по либерализации белорусской экономики систематически выходят боком в виде коррупционных скандалов и недоумения по поводу засилья бюрократии в стране. Однако, при ближайшем рассмотрении вывод оказывается не таким простым.
Номенклатурная ловушка
Мы располагаем несколькими экспертными комментариями по горячим следам ноябрьских заявлений президента и премьер-министра. Так, А. Федута утверждает, что у А. Лукашенко есть все рычаги для искоренения коррупции в госаппарате, и дело лишь в отсутствии желания (Генпрокурорский надзор). А. Суздальцев намекает, что устроенная С. Сидорским выволочка Совмину — это отвлекающий маневр с целью «найти крайних» и объяснить отсутствие иностранных инвестиций в непривлекательную белорусскую экономику (Politoboz, 01.12.08).
Наконец, у нас в распоряжении имеется масштабная гипотеза, выдвинутая В. Карбалевичем на второй конференция БИСС, об изменении «социального контракта» между правящей командой и номенклатурой (Почему меняется курс). Белорусская номенклатура, укрепившая свои позиции за время существования нефтяного оффшора в 2003–2006 гг. и отчасти уже легализовавшая свои доходы, якобы будет требовать дальнейшей либерализации, чтобы продолжать «конвертировать власть в собственность».
Подобно А. Вардомацкому, выдвигавшему гипотезу о «рейтинговой ловушке», (Рейтинговая ловушка для Лукашенко), В. Карбалевич предполагает, что «неограниченной и бесконтрольной власти Лукашенко» угрожает опасность со стороны номенклатуры, которая «может укрепиться, стать самостоятельной силой» и потребует создания механизма согласования интересов.
Несмотря на кажущееся здравомыслие этих объяснений, я предложу наивный интерпретационный ход. Почему бы нам в этот раз не принять озабоченность руководства страны разгулом коррупции и неудачей либерализационной программы за чистую монету? Что, если все это правда?
Дело в том, что гипотеза «номенклатурной ловушки» имеет несколько неувязок. Во-первых, сложно аналитически отделить собственно «правящую команду» от остальной номенклатуры. Если с назначаемым директоратом госпредприятий все более-менее понятно, то как быть, например, с Управделами президента, экономический вес которого (управления) трудно игнорировать. Во-вторых, не понятно, в силу какой логики взращенная на госдотациях номенклатура вдруг сделает рациональный выбор в пользу экономической свободы. Наконец, на протяжении всего 2008 г. белорусская номенклатура как-то не проявляла либерального рвения.
Напомним, что в 2008 г. программа акционирования осуществлялась на удивление вяло. В к ноябрю из 176 подлежащих акционированию предприятий только 1 прошло эту процедуру (в декабре счет стал 34/171; итог года — 155 ОАО). Что-то здесь не так. Похоже, что белорусская номенклатура, которой вменяются либеральные настроения, стала тормозом этой самой либерализации.
Также оказывается сомнительной живучая с 90-х годов гипотеза о бесконтрольной власти президента. В прошедшем году было вовсе не очевидно, кто сильнее: А. Лукашенко или созданный им административный аппарат. Под таким углом зрения становится вполне логичным загадочное заявление немецкого посла Г. Вайса по результатам сентябрьских парламентских выборов о том, что намерения руководства страны [провести демократические выборы — А.М.] «не были до конца поняты на нижнем уровне». Говоря коротко, если в Беларуси и существует номенклатурная ловушка, то смысл ее не в активизации либерально настроенной номенклатуры, а в ее административной неповоротливости.
Неспроста в год, прошедший под знаком либерализации экономики, мы узнали, что белорусская прокуратура и МВД полны коррупционеров, что директор Национального инвестиционного агентства обвиняется в присвоении денег иностранного инвестора, что белорусские чиновники не справляются с программой привлечения иностранных инвестиций и предпочитают отсиживаться на стабильных зарплатах.
Выходит, что формализм и волокита оказываются серьезной экономической проблемой, которую непросто объяснить понятиями либеральной рыночной экономики.
Административный рынок vs. рыночная экономика
Для понимания описанных выше процессов есть смысл обратиться к опыту российских социологов, разработавших теории административного рынка (С. Кордонский) и раздаточной экономики (О. Бессонова — см. ее недавнюю лекцию на Полит.Ру).
Базовая гипотеза заключается в том, что в СССР оформилась особенная синкретичная политэкономическая реальность, в которой «социальные статусы и потребительские блага конвертируются друг в друга по определенным и отчасти неписанным правилам» (С. Кордонский, Административные рынки СССР и России). Товаром на административном рынке выступает политический статус, нераздельно связанный с социальными благами, которые открываются перед его обладателем, а государство выступает блюстителем неписаных правил торга. Подобным же образом в раздаточной экономике, российские корни которой О. Бессонова прослеживает до 9 века н. э., ключевым процессом является перераспределение ресурсов под контролем государства. Сохранившиеся с советских времен очереди на жилье — одно из проявлений такого типа экономики.
Всевозможные «откаты», «взятки» и «непредвиденные расходы по ускорению решения вопроса» — из той же культуры. Например, эксперты по рынку недвижимости без стеснения используют в своих прогнозах коэффициент коррупции. Речь идет о т. н. «административных затратах», повышающих конечную стоимость квадратного метра на первичном рынке жилья (см. Финанс, 01.12.2008).
Эта модель кажется весьма продуктивной для анализа белорусских реалий. Хорошо, если бы эту тему снова подняли и обсудили с различных точек зрения, я же, продолжая обозрение по материалам сетевых СМИ, хочу ограничиться частной гипотезой.
Шум, поднятый в 2008 г. вокруг саботажа чиновниками Директивы № 0 связан с тем, что белорусский административный рынок почувствовал угрозу своему существованию (= трансформации в рыночную экономику). Утрачивая возможности перераспределения ресурсов «по-старому» (при дешевых российских энергоносителях до 2007 г.) руководство страны на свою голову попробовало сыграть по гибридному кодексу, наскоро скроенному из правил административного рынка и рыночной экономики. Белорусский рынок ответил предсказуемо — волокитой и коррупционными скандалами.
Низкий курс и народный калькулятор
Справедливости ради нужно признать, что инициаторы белорусской либерализации хорошо понимают, с чем имеют дело и не питают излишних рыночных иллюзий. В ноябрьском коррупционном детективе был интересный сюжет с изъятой собственностью. Ведь мог же президент хотя бы для демонстрации честных либеральных взглядов выставить эти коттеджи на аукцион и определить их рыночную стоимость. Но в условиях административного рынка такой возможности нет, поэтому был озвучен старый советский способ борьбы с неликвидом. Президент пригрозил, что отобранные у провинившихся чиновников коттеджи будут разрушены или даже отданы сиротам.
В своем предыдущем комментарии я предположил, что у этой истории был вполне экономический смысл — понизить «обменный курс» административного капитала к собственности (Кризисная профилактика). Напомню, что президентские аудиторы насчитали у бывшего прокурора Минской области незаконной собственности почти на USD2,5 млн. и таким образом оценили его должность. С точки зрения президента, эта сумма оказалась непозволительно большой. Затем зеленый свет дали прокуратуре, и М. Снегирь попал в валютный коридор между USD2,5 млн. и СИЗО.
Занятно, что далее события развернулись в той же логике на понижение обменного курса. 19 ноября в интернете появилось открытое письмо бизнесмена А.Зубовского, в котором он свидетельствует, что озвученная президентом стоимость приобретенной М. Снегирем квартиры завышена в два раза. Бывший прокурор якобы вполне легально приобрел в Минске пятикомнатную квартиру за сумму экв. USD250 тыс. А 10 декабря генпрокурор Г. Василевич существенно подправил озвученную ранее президентом стоимость прокурорского коттеджа: цена упала с «более миллиона долларов» до Br350 млн. (чуть более USD160 тыс.).
Следить за всей этой арифметикой — одно удовольствие. По административному балансу-2008, действительно, выходит, что белорусские служители закона оказываются главными его нарушителями. Директор Национального инвестиционного агентства рискует снискать славу жулика года. Страшно даже подумать, что творится, скажем, в БЖД или в Национальных спортивных лотереях.
Генпрокурор Г. Василевич может теперь сколько угодно выражать удивление разгулом коррупции в республике и призывать общественность к помощи в раскрытии должностных преступлений. Не поможет. С подачи президента страны в ход пошел принцип визуальных оценок. Белорусские телезрители теперь встречают и провожают чиновников по одежке, зная, что у каждого из них есть свой «скелет в шкафу» (или домик на Цнянке). В 2009 году в моде снова будут цинизм и реальполитик. Да здравствует народный калькулятор!
* Здесь и далее прямая речь белорусских чиновников цитируется по материалам информагентств Интерфакс-Запад, БелТА и БелаПАН