Янов Полесский

При такой «непосредственной» трактовке государственного суверенитета Беларуси ему постоянно что-то будет угрожать, ибо некоторые ограничительные факторы действуют довольно жестко и неумолимо.

Долговая нагрузка. Это такой фактор, который будет неизбежно «виснуть» на показателях зарплат и социальных выплатах не только нынешнего, но и будущих поколений.

Наиболее высокие оценки получили разные аспекты осязаемых выгод, которые, по мнению сторонников союза с ЕС, получают жители Беларуси. Однако это не означает, что мотивация ориентации на союз с Россией иррациональная, а на союз с ЕС – рациональная.

Реакция главного политического политического штаба – это не столько ответ воображаемой или реальной оппозиции, сколько попытка урезать возросшие аппетиты самой правящей элиты.

Пожалуй, только Александр Лукашенко не охвачен этой эйфорией. И это понятно: наиболее интересные для него вопросы ценообразования на энергоресурсы остаются в стороне.

Таким образом с точки зрения большинства опрошенных НМ экспертов асимметрия российско-белорусских отношений остается их базовой характеристикой.

Несмотря на асимметрию в ресурсах и инструментах большинство экспертов считает, что Беларусь достаточно вооружена для успешных переговоров с Россией.

Если он действительно будет представлен Минску на согласование в качестве посла, то это будет прямым свидетельством того, что его карьеру ожидает нисходящий эпизод.

Три основные для официального Минска актуальных вопроса – цены на газ, открытость российского рынка и прозрачность общей границы – не решены.

«Еще один Хельсинки» – это хорошая выдумка, но вопрос исключительно в том, сколько еще мирных инициатив нужно произвести, чтобы ВВП стал расти, а количество убыточных предприятий – сокращаться?

Дискурс о мире, диалоге и партнерстве – даже если он является постановочным и неискренним – намного продуктивней, чем миф об островке благополучия во враждебном мире.

Поскольку до вступления в силу Таможенного кодекса ЕАЭС остается менее трех месяцев, стороны решили осознать пределы своих договорных потенциалов.

Это соотношение – пятеро условных дармоедов против одного работяги – позволяет прогнозировать уже довольно скорый закат белорусской модели в силу того простого обстоятельства, что один пятерых не прокормит.

Перед нами – короткое замыкание. С одной стороны – самодовлеющий автомат производства якобы голосов, с другой – демократический театр драмы, в котором драма – это конкуренция, а демократия – самоцель.

Вопрос о том, стремятся ли белорусы и русские к утраченному раю единства, или же намерены строить взаимодействие на основе приоритета национальных суверенитетов, остается открытым.

Если необходимо «оцивилизовывать» торговлю, то правила для больших и малых городов должны быть различными, а местные органы власти и предприниматели должны иметь голос при принятии соответствующих решений.

Возможно, пришло время вернуться к букве и духу Основного закона, статья 18 которого провозглашает целью достижение безъядерного и нейтрального статуса.

Цена президентского кресла существенно снизилась в сравнении с 2010, 2006 и 2001 годами, а также годами ранее. Возможно, это и есть основной итог политического сезона.

Вопрос с том, что и с чем сравнивать. В нашем случае можно сравнивать экономическую ситуацию не с прошлогодней (что не пойдет на пользу настоящему и ближайшему будущему), а с недавней – с первым полугодием.

Любое насилие генерирует издержки. Эти издержки зачастую сложно покрыть даже в периоды экономического роста и даже под покровом «ответственной политики».

Значение «гуманитарной корзины» никогда нельзя недооценивать. И особенно – в связи с неожиданным перераспределением ролей в регионе, которое начало происходить после весенних событий в Крыму.

Армия освобожденных менеджеров растворилась неизвестно куда – в то время как в некоторых ведомствах вакансии замминистра пустуют по полгода, а некоторые производства годами возглавляемы врио-руководителями.

Москва мало обращала внимания на Россию, то есть на пространства, которые уже «освоены», точнее сказать, заняты. Поэтому к предложениям Назарбаева она вряд ли прислушается с должным вниманием.

Многое будет зависеть от того, возобладает ли у западных лидеров традиционное «блоковое» представление в отношении Восточной Европы – или будут реализовываться более гибкие и современные концепции.

Означает ли демарш Кремля отказ от роли основного интегратора на постсоветском пространстве, отказ играть по тем правилам, которые до сих имелись и худо-бедно работали?

Мясникович говорит о существенной корректировке, в конечном счете призванной соображения экономической эффективности поставить выше презумпции контроля над основными ресурсами (включая электоральные).

«Реформы» плодятся как кролики. Их сроки впечатляют. Их результаты не впечатляют, ибо состоят исключительно в сбросе с баланса некритически важных с позиций устойчивости режима обязательств, активов и пассивов. И в грабеже населения.

Путин будет показательно рассуждать об Таможенном союзе, Едином экономическом пространстве, о выгодах, связанных с унификацией правил, тарифов и т.д., а «главные»вопросы дипломатично обойдет стороной.

В российской прессе последнее время становятся популярны сюжеты об авариях и неполадках на белорусской «Дружбе» – это прямиком отсылает к ситуации 6-летней давности.

Представляем «Белорусский Ежегодник – 2011» в полноценной электронной версии – формате EPUB. В формате EPUB удобно переходить между разделами, смотреть ссылки и возвращаться к основному тексту, он корректно сохраняет таблицы и диаграммы.

В перспективе реальное «оппортунистическое» содержание может быть вытеснено тем, что сегодня воспринимается как декларации. Регион Восточной Европы может претендовать на внимание политиков и бизнесменов в качестве сферы приложения силы.

Общий тренд прорисован при этом достаточно четко: взял кредит – потратил – посадил – помиловал – взял кредит... Романтика.

Поводырь народа, который, по его собственному признанию, увел нацию от пропасти 1990-х, сохранил промышленность и много чего еще сохранил, поблуждав кругами (эффект, хорошо знакомый грибникам), привел эту нацию к той же самой пропасти.

К вопросу о либерализации политической среды вообще и прогресса в электоральных кампаниях в частности. К вопросу о прогрессе, который нам всем хотелось видеть – экспертам, наблюдателям, обычным гражданам и властям, которые этот прогресс охотно за собой фиксировали.

Потом – либерализация, диалог с Западом и прочая (будут надежды и на парламентские выборы, и вновь последуют обещания, что «на этот раз мы уж точно…»). Потом опять – реакция.

У этого самого большинства нет не предпочтений, ни политической воли, ни вкуса, ни интересов. Большинство (которое неизбежно фиктивно) – это нечто такое усредненное и малоинтересное.

Именно ощущения надвигающегося дефицита легитимности, вынудило режим работать на устранение любой, даже призрачной альтернативы, самого минимального риска. И этот нажим дорогого стоил, параллельно повысив уровень рисков.

Условные решения суда, условные сроки, условные кадровые решения, временные должности, над которыми витает проклятие превышения служебных полномочий.

«Первичные» данные всегда лгут – власть обречена находится в неведении по неформальной экономики, без компенсирующего участия которой кризис бы давно уничтожил ее легальный сегмент.

Такое военное сотрудничество может продолжаться довольно долго – особенно на фоне отсутствия перспектив вступления в какие-то альтернативные военно-политические блоки.

Центральным вопросом обсуждения является вопрос о самоопределении беларусского экспертного сообщества

Сомнения в значимости российского фактора во внутриполитических раскладах в Беларуси постепенно сменяются осознанием отсутствия у России действенных инструментов для приведения этого фактора в действие.

Решение пролоббировала условная группа А, а затем быстро выяснилось, что реализация его на уровне групп B, C, D и структур власти X, Y, Z попросту невозможна. И постановление было отменено.

«Прагматический поворот» в российской политике последних лет достиг пикового угла, поскольку соседи Федерации приняли эту стратегию за чистую монету: никаких поцелуев и рукопожатий без инвестиций.

…и в любом случае интересен как проект, интегрирующий регион, увеличивающий взаимодействие и формирующий базу общих интересов.

Планы – это «52 шага», принятые в конце прошлого года. По большому счету, они не содержат антикризисных мер – это набор мероприятий, которые в той или иной степени можно называть либерализацией.

Наконец, финальная фаза патриотической эйфории: переживания за исход конфликта способствуют консолидации элит и росту лояльности граждан обеих сторон к своим правительствам.

Российская сторона всякий раз вводит в оборот весь комплекс взаимных претензий, угроз и обид, но удовлетворяется относительно скромными результатами. На фоне шума торгово-политических войн об этих результатах чаще всего забывают. Но они есть.

Завершена исследовательская программа Белорусского института стратегических исследований (BISS), посвященная проблемам социальной контрактации.

Так о чем говорит Макей? О том, что семья рушится. Что дядям, тетям и детям все сложнее доверять. Хочется довериться профессионалам, но это опасно.

«Льготные» цены будут оставаться в видимой перспективе одним из важнейших рычагов продвижения российской внешней политики.

Ці то ў сувязі з эканамічным крызісам бюракратыя пераходзіць у рэжым фінансавай эканоміі за кошт кадраў, ці то чакаюць пакуль зфармулююцца крытэры новай кадравай палітыкі. Словам, нечага чакаюць.

Мобилизующий эффект нужно производить не столько среди электората, который является принципиальным алиби профессиональных политиков, но от «силового» давления которого партийные аппаратчики счастливо избавлены, сколько людей, политически компетентных.

Отсутствие или, точнее сказать, сокращение внешнего финансирования создает стимулы для еще более интенсивного поиска внешнего финансирования.

Люди на улице в День воли – это в любом случае неудачная проба для замера социальных напряженностей.

Получается, что государственная статистика вырастает как бы из одной реальности – назовем ее идеологической реальностью, а деньги относятся к какой-то другой реальности.

Для людей это наиболее верный простой способ вернуть организаторам плебисцита их мнение относительно голосующих. Другими словами, это всегда голосование по поводу голосования.

Они привыкли выполнять то, что спускается откуда-то свыше – так же как Александр Лукашенко – брать то, что обычно достается откуда-то извне.

Ведь люди с улицы – это еще не публика. Публика – это тоже в каком-то смысле экспертное сообщество.

Трудно сказать, где ныне всего безопасней – возможно, в МИДе, но это до тех пор, пока не началась волна посадок различного рода «европейцев» и «отличников диалога».

Полагаю, что со всей серьезностью следует отнестись к просьбам Северной Осетии и Абхазии о вступлении в СГ.

Имеются ли признаки «элитизации» каких-то групп? Или мы наблюдаем какие-то хаотические политико-социальные движения?

Тот факт, что мы без конца возвращаемся к отыгравшим интеллектуальным темам и концептам – свидетельство возрастания базовой неопределенности в обществе.

Что бы ни происходило, все равно для власти необходимо побеждать на выборах. А это означает, что с обществом необходимо как-то договариваться.

Мяне цікавіць ўспрыманьне ўладай нацыянальна сьвядомых беларусаў, якія ўдзельнічалі ў фармальных ці нефармальных арганізацыях, дэ факта як пятай калёны, сейбітаў хаосу і “чужых” вартасьцяў.

Возникает замечательная история, общий вес которой не сводим к совокупному весу гаек и болтов, которые собрали на месте происшествия и извлекли из тел пострадавших.

Если все плюсы легализации СМИ свести к тому, чтобы платить налоги и блюсти политкорректность, то победа сектора «слухов» над сектором «достоверной информации» неизбежна.

Вне зависимости от того, собираемся ли мы строить будущее на руинах, или же предпочитаем использовать эти руины в качестве строительных блоков, – руины должны быть в наличии.

Гэты спэцыфічны блеф выступае не гэтулькі ў ролі нейкага паслання, колькі сам ператвараецца ў камэрцыйную прапанову, у тавар.

Пусть не сохранили заводы, зато не продали их олигархам. Ну ладно, продали олигархам, но не за бесценок. Чёрт с ним, за бесценок, зато подгнившие, разрушенные, испорченные.

Люди не делают выбора между демократией и авторитаризмом, между капитализмом и плановой экономикой, они ищут свою частную свободу в зазоре между тем и другим.

Теперь, пока почти ничего не осталось, мы хотим быть атомным тупиком или могильником в центре Европы.

Главная идея нынешнего «интеграционного» подогрева состоит в адекватном освоении «белорусского вопроса», в нейтрализации брэнда «Лукашенко».

Вопреки предположению Нины Шпак, государство успешно осуществляет идеологическую работу как раз потому, что не стремится обставить ее качественной экспертизой и аналитикой.

Раннее считалось, что для белорусов угрозой является широко понимаемый Запад, в то время как западные товары были нашими друзьями.

Удержание ситуации в пределах конструкции «слабый президент + сильный премьер» в среднесрочной перспективе является проблематичной задачей.

Критически важно то, что, в общем, удалось обозначить экспертную деятельность как самостоятельный сегмент социальной и политической жизни..

Следует «выбирать» между этими пределами – ближе к одному краю, либо к другому, но так, чтобы не раскачать лодку.

Мы можем говорить о специфической форме управления ресурсными потоками посредством создания искусственного дефицита в том или ином сегменте рынка.

Нынешний шок едва ли может вызвать серьезные изменения базовых правил игры, хотя, по всей видимости, будет нарушен сложившийся баланс счастливчиков и лузеров.

В качестве угроз западными политиками воспринимается не столько наша, так сказать, мощь, сколько наши слабости.

Будут пострадавшие и выигравшие, в том числе и среди мышей в правительстве, которых мы зачастую в лицо и по имени не знаем.

Рациональность выражается в стремлении экономить не только на материальных затратах, но и на интеллектуальных усилиях, т.е. осуществлять экономию мышления.

Предлагаемые реорганизации типа «ценностная альтернатива vs персональная» по сути означают такую рекомбинацию исходных факторов, которая в сложившейся архитектуре стимулов ничего не меняет.

Для того чтобы изменения относительных цен не сказались на институциональных особенностях системы, приходится жертвовать людьми. Для этого нужен лифт.

Конечно, независимость стоит денег, но неужели мы не готовы эту цену платить? В таком случае незачем делать серьезные патриотические физиогномии.  

Белорусское социально-экономическое чудо куда более уютно располагалось бы внутри ельцинского демократического империализма, нежели внутри путинского меркантилистского изоляционизма.  

Не следует совершать подвиг четвертый раз, ибо подобный образ поведения становится дурной привычкой.

В общем, получается, что стратегия какая-то имеется и сводится она к тому, кто на чьей могиле будет танцевать.

Янов Полесский: Торговать иллюзиями можно только в том случае, если противоположная сторона по каким-то причинам их разделяет. /15.11.06/

Янов Полесский: Верхи хотят, но не могут, низы хотят, но не могут умерить своих желаний. Постреволюционный пат. /30.10.06/

Янов Полесский: Власть вполне созрела для того, чтобы удовлетворяться меньшинством. И, соответственно, удовлетворять меньшинство. /04.10.06/

П. Марцев: Это не создание независимых средств массовой информации, а создание зависимых эрзац-средств массовой информации, которые не выполняют никаких задач, кроме сохранения рабочих мест 5-10-ти журналистам. /02.10.06/

Янов Полесский : Сегодня существует угроза не столько утраты суверенитета, сколько угроза вымывания суверенитета, угроза полной утраты голоса в международном сообществе. /20.09.06/

Янов Полесский: Что самое важное в ПК? На мой взгляд, то, что он – персональный. /14.08.06/

Янов Полесский: Нынешней социальной революции, набирающей глобальный размах и находящей свои локальные политические развязки в виде «цветных революций», глубоко наплевать на Россию и Америку. /04.08.06/

Янов Полесский: Если бы мы обратили внимание на существование определенных практик «разочарования», это облегчило бы реализацию стратегии ненасильственного сопротивления /05.06.06/

Янов Полесский : До сих пор мы работали не столько с классами, сколько со «средневзвешенными» массами. /31.05.06/

Янов Полесский : Наивной социологии, электоральной социологии следует меняться – меняя одновременно социальный универсум. Или молча ждать, когда взрастет электорат. /08.05.06/

Янов Полесский: Прежде всего необходимо изменить собственное мнение. И если говорить о белорусской интеллектуальной элите, то сделать это куда сложнее, чем склонить «большинство» на свою сторону. /27.04.06/

Янов Полесский : Теперь мы можем совместить два устойчивых догмата: а) Беларусь – страна экспортной ориентации, б) люди – главное достояние Беларуси. Вот именно: мы экспортируем людей. /04.04.06/

Янов Полесский : Я полагаю, что перемены в Беларуси все же могут состояться – если нам в относительно короткий срок удастся сформировать нацию /23.03.06/

Янов Полесский : В какой-то момент люди перестанут доверять угрозам – так же, как прежде прекратили доверять победным реляциям. /20.03.06/

Янов Полесский: Претендент, оказавшийся в подобной позиции, начинает напоминать подгнившую рыбью голову, которой кажется, что запах гниения идет от хвоста. /06.03.06/

Янов Полесский : Не думаю, что руководство БТ получило указание сверху не подвергать цензуре выступления кандидатов – вот это действительно не вписывалось бы в стилистику избирательной кампании /23.02.06/

Янов Полесский : Достаточно проанализировать любую правительственную программу – и становится ясно, что необходимым условием ее выполнения является обновление политической системы. /23.01.06/

Янов Полесский : В чем же состоит собственно неопределенность? – Наступит социальный хаос до выборов или вскоре после них, коль скоро ритуал «элегантности» не блюдется? /28.12.05/

Валерия Костюгова, Янов Полесский : Значимым сопроводительным эффектом диверсификации должна стать деконструкция мифологемы «топлива XXI века» как «самого дешевого и экологически чистого». «Подземный эфир», этот пятый элемент энергетики и политики, становится традиционным топливом /15.12.05/

Янов Полесский : Речь идет о праве управлять решениями всех – индивидуальных и коллегиальных (включая НББ, правительство, парламент, советы директоров и пр.) – субъектов, так или иначе задействованных в экономической жизни. /09.11.05/

Янов Полесский : Усилиями уважаемых У, Ф, Х, Ц, Ч, Ш, а также (с той стороны границы) потугами Щ, Э, Ю, Я – введен в оборот и широко распространен аргумент, в соответствии с которым «западный» кандидат не имеет в Беларуси шансов. /24.10.05/

Янов Полесский : При всех критических замечаниях, которые можно адресовать процедуре выдвижения единого кандидата, мы все же вынуждены признать, что она вышла за рамки аппаратной интриги в пределах «партийной тусовки» и превратилась в «народные выборы». /06.10.05/

Янов Полесский : Справедливости ради: с созданием карагановского Совета по правам человека в Беларуси при Президенте РФ мы впервые услышали о нарушениях этих прав. Но с другой стороны, если судить по поведению Владимира Путина, он ничего не знает о существовании этого совета при Нем. /21.09.05/

Янов Полесский : Важно понять, что белорусское общество обречено быть двуязычным, обречено на стигмату культурной трещины. Исходить нужно именно из этого. Возможен ли здесь какой-нибудь удачный симбиоз? Один такой «удачный креольский симбиоз» нами уже получен. С его «формообразующей» фашизоидной трасянкой. /16.08.05/

Конец дипломатии добрососедства

Коллективное сознательное

Увидел свет 10-й номер (1-й в текущем году) философско-культурологического журнала «Топос». Распространяться он по привычным каналам не будет, а, следовательно, получить его сможет всякий, кто этого действительно пожелает. Задача радикально облегчается за счет того, что с начинкой журнала можно ознакомится на сайте центра «Топос».

Янов Полесский : Проект вестернизации, навязываемый сверху (вниз) и лишь в одном направлении, всегда в конечном итоге оборачивается неумолимостью ориентализации. А потом аппаратчики, монополизировавшие производство политических идей, неизбежно превращаются в могильщиков ими же созданной системы (которая создала аппаратчиков). Потом следует кризис, либерализация, склеротизация и так далее. /31.05.05/

Янов Полесский : Вряд ли должно вызывать удивление то обстоятельство, что белорусские активы можно обрушить посредством операций с 5 миллионами. Когда в Датском королевстве все прогнило – это очевидно всем. Кроме, возможно, короля, полагающего, что повторно отрастит доверие к себе, как ящерица хвост. /17.05.05/

Янов Полесский : Момент, который с точки зрения «Страшного суда», возможно, может показаться неудобным, представляется для государствующих классов наиболее удобным: заниматься присвоением символического капитала минувшей войны лучше всего тогда, когда некоторые ее участники все еще живы, с другой же стороны, их остается мало, и потому они не являются грозной силой. /06.05.05/

Янов Полесский : Общая формула, как справедливо замечают некоторые наблюдатели, остается старой: «гайдаризм» без Гайдара, «европейский выбор» без Европы, «демократия» без демократов. Сирая и потому «Единая Россия» – вот покамест ответ на все вопросы. И такой ответ пока что означает, что права граждан России и Беларуси будут выравниваться скорее по Беларуси, чем по России. /28.04.05/

Янов Полесский : Вот еще: «возрождение села» предполагается обеспечить за счет строительства агрогородков – ну, знаете, таких урбанистических анклавов, в которых будет формироваться новая прекрасная общность урбокрестьян , людей, одновременно причастных и к земле, и к технике (в частности, сотовой сель-связи, которая еще теснее сплотит урбокрестьян между собой), и к цифровой культурке (которой у нас уже 75%, и то ли еще будет). «Города – напоминает президент, – мы кое-как возродили и толкнули их в нужном направлении». Само направление, как водится, не разъясняется. /21.04.05/

Янов Полесский : Исходя из этих строгих и толковых алгоритмов, легко предугадать сценарий реформирования, который Россия сотоварищи пытается навязать ОБСЕ. Что является нашим главным оружием в борьбе с терроризмом, наркотрафиком, миграцией, озоновыми дырами, абортами, разводами и несанкционированными граффити? Президентская компетентность, телевизор и красиво стриженый боец спецназа. Хотя если подумать, то можно обойтись телевизором в момент трансляции непреходящей президентской компетентности. /14.04.05/

Софья Лихутина, Янов Полесский : 25 марта можно считать чем-то вроде «генеральной» репетиции белорусской народной революции, или ее началом  – как, собственно, и номинировалось это событие его инициатором Андреем Климовым. Многие из нас не считают революционное действие предпочтительным вариантом политического действия – особенно если иметь в виду силовое его измерение или же возможные его последствия, – однако со временем становится все более очевидным, что все альтернативные варианты близки к исчерпанию. /28.03.05/

Янов Полесский : «Мы, Республика Беларусь, Российская Федерация, Украина как государства-учредители Союза ССР <…> стремясь построить демократические правовые государства <…> подтверждая свою приверженность целям и принципам Устава Организации Объединенных Наций, Хельсинского заключительного акта и других документов Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, обязуясь соблюдать общепризнанные международные нормы о правах человека и народов, договорились о нижеследующем…».  /24.03.05/

Янов Полесский : Перед нами – сцена воображаемого, на которой разыгрывается спектакль под названием «остров благополучия», спектакль, совершенно отчужденный от собственных закулис – болота, в котором, разумеется, водятся всевозможные черти. Это чисто идеологическая конструкция Беларуси («как мы ее желаем видеть»), являющаяся «внешней» репрезентацией и одновременно «внутренним» самопредъявлением. /15.03.05/

Янов Полесский : Любое инициированное властью событие (например, музыка) не инкорпорируется массовкой, не присваивается ей, но отторгается как досадная фоновая помеха (то же самое можно сказать и об официозных акциях «поддержки»). Отчасти по этой причине, отчасти по ряду других всякая протестная акция «локализуется» внутри группы и воспринимается извне как «узкогрупповая». /04.03.05/

Янов Полесский : Важно понимать, что «содержательност ь» и, следовательно, успех революции во многом определя ют ся точками ее «целевого» приложения: всякая нормальная революция реализуется не против конкретного политического лица в пользу другого лица (скаж ем, «единого кандидата»), но против определенного дисциплинарного порядка. /25.02.05/

Янов Полесский : Думается, что именно в Беларуси была реализована позднесоветская мечта: работать социалистически – потреблять капиталистически. Далеко не случайно Михаил Горбачев, посетив Беларусь во время «заключительного этапа» перестройки сказал, что именно «к этому» он
хотел бы привести весь остальной союз. В этом смысле можно говорить о том, что Александр Лукашенко является наиболее последовательным «горбачевцем». /18.02.05/

Янов Полесский : Вряд ли следует подробно повествовать о том, сколь принципиальное значение белорусская власть придает своей жестикуляции и магическим заклинаниям. Меньше известно о том, какое значение она придает своему многозначительному молчанию (которое якобы говорит «само за себя»). Прислушайтесь к дискурсу официоза: сколько в нем скрытой злобы по поводу «недогадливости»! /11.02.05/

Янов Полесский : Похоже, что Россия все более склоняется к выбору второго типа. Роль «младшего брата» для нее невыносима, и потому предпочтительной представляется игра, в которой можно делать вид, что организуешь тенденции альтернативного порядка. Поразительно, как Россия быстро научается видеть мир глазами Чужого: представления о партнерских отношениях все чаще вульгаризируются до квазибиологических моделей – газовых и торговых метаболизмов, роста ВВП и пр. /02.02.05/

Янов Полесский : Наиболее интересным аспектом белорусской социальной жизни является момент сопряжения архаического плана неизменных ритуалов с модерным планом новаций, т.е. времени остановившегося, с одной стороны, и времени ускользающего – с другой. Каким образом второе оказывается в услужении у первого? Ответить на этот вопрос можно посредством примера моды – явления тотального и потому в какой-то мере охватывающего сельский образ жизни. /21.01.05/

Станислав Шушкевич : Тот уровень изоляции от внешнего мира, который был в СССР, для Беларуси недоступен. А это в конечном счете будет сокращать жизнь режима. Кроме того, советский режим, политика Ленина и Сталина были идеологически цельными. Все же коммунизм – это более или менее стройная идеология. У нас же царит то, что можно назвать мономаразмом. /14.01.05/

Мне уже приходилось рассуждать о том, что абсурд (театр абсурда) всегда располагает своей логикой, смыслом (или логикой движения смысла). Этим он принципиально отличается от бессмыслицы, не содержащей ни логики, ни абсурда.

Человек без свойств

Янов Полесский : «Казус Маринича» суть средоточие правосудия абсурдного, но не лишенного элементов смыслопроизводства. Смысл подобного правосудия (или чего-то, принимающего личину правосудия) прост и состоит в демонстрации того, что правосудие имеет лишь случайное отношение
к закону. /13.01.05/

Янов Полесский : Возможны ли политические расколы внутри аппарата? Да, но лишь в той степени, в которой он является не аппаратом, но политическим полем, и в той степени, в которой он достиг кондиции аппарата, он исключает политическую интригу и с неизбежностью включает интригу кулуарную. /07.12.04/

Янов Полесский : Концепт «интересов» не располагает необходимым и достаточным объяснительным потенциалом для понимания того, почему Россия в качестве своих друзей выбирает именно отщепенцев вроде Хусейна, Милошевича и Лукашенко, почему в качестве основного средства «влияния» выбирается не наблюдение за выборами, но незаконный подлог в пользу «преемника»... /01.12.04/

Недавно мне довелось рассуждать о том, что проблема «единого кандидата» суть способ, помогающий избежать постановки фундаментальной проблемы, связанной с отсутствием условий, в которых этот кандидат мог бы действовать как кандидат. То есть законно. Иными словами, дело не в отсутствии единого оппозиционного лица, а в отсутствии политического поля, в очерченных пределах которого можно было бы играть против лица, не являющегося альтернативным. Из сказанного, однако, не следует, что единого кандидата быть не должно, что его не нужно искать и что проблема этого поиска не является насущной проблемой оппозиционного лагеря. Скорее, напротив: коль скоро в силу сложившихся обстоятельств многие нуждаются в «персонификации альтернативы», то пусть она будет персонифицирована.

Из сфероидальной формы, напоминающей этой самой формой куриное яйцо (но очень большое), повторно рождается американский президент с консервативным уклоном.

Словосочетание «единый кандидат» – это знакомое, слишком знакомое для того, чтобы об этом можно было говорить как об историческом повторе, скорее – как о навязчивом повторении (Wiederholungzwang), или, если угодно, о навязчивом влечении (Zwangsantrieb).

О гражданстве страны Ру-Бай

Деградация элит в интерьере экономического роста

Гомером, Богом и Фридрихом Ницше умер Жак Деррида – и уже неизвестно во что и в кого верить и, стало быть, легко поверить во что угодно, – стало ясно: Деррида больше уже ничего не напишет при помощи письма.

То, что обычно именуется «социальной сферой», некоторым образом связано с «социальной средой». Эта связь, казалось бы, лежащая на поверхности, отнюдь не однозначна. Социальная среда – место человеческого обитания

Получен урожай тысячелетия

По сю сторону слогана

В начале учебного года тема образования становится дежурной. Нет, пожалуй, ни одного издания, в котором бы не появилась хотя бы небольшая статья или репортаж об этом. Однако всякий раз в сентябре все больше принято говорить о средней школе. Нам бы хотелось порассуждать о судьбах белорусского высшего образования. Об этом пойдет сегодня речь на очередной встрече «пикейных жилетов».

Ненасытный

Ну вот, терроризм. Подлинный центр общественных проблем, под который всегда есть что подверстать: падающие самолеты, «иракский кризис» во Франции, взятый в заложники учебный процесс в Северной Осетии. Почти у каждого имеется свой ответ по поводу данного «центра», и ни у кого нет ответа. В частности непонятно: почему, во имя чего, как долго и в каких масштабах.

Продолжительный спич, произнесенный белорусским президентом 28 сентября в рамках заседания Совбеза, привлекает внимание не столько своим содержательным наполнением, сколько эмоциональным накалом. Мягко выражаясь, он выдержан в несколько невыдержанной манере.

Сюжет минувшей ялтинской интермедии был определен как «решение всех проблем» российско-белорусского проблемного поля. В частности, проблем, касающихся единой валюты и единой цены на газ (топливо XXI века). Эта репрезентация «беспроблемности» (в полной мере разыгранная на президентских лицах) сопровождалась неким «периферийным» событием медиаполитической системы, сигнализирующим о наличии проблем несколько более «высокого» порядка, нежели вопросы газового ценообразования.

Человеческий потенциал белорусской внешней политики:
от рождения до устойчивой деградации

Куда идут «идущие от жизни»?

В последнем пресс-релизе «О ситуации в ЕГУ» говорится о том, что 19 июля переговоры с Министерством образования были прерваны и было предъявлено требование о безоговорочной и немедленной отставке ректора – академика А.А. Михайлова. Возникает простой вопрос: что означает «немедленная отставка», ректор может вот так немедленно «отставиться»? Каковы механизмы такой отставки?

Statement

Огурцы, кальсоны и орхидеи
Разделение труда и потребления

Когда «молчаливое большинство» ждет своих слов

Депортация из Беларуси заместителя главного редактора независимой газеты «Время» Михаила Подоляка – случай «рядовой» в том смысле, что продолжает ряд подобных выдворений. Случай, так сказать, воплощающий «национальную норму». Вместе с тем, это не вполне обычный случай (The Event): он интересен как своими обстоятельствами, так и своими симптомами, т.е. специфическим «знаковым» сопровождением. Следовательно, это случай, достойный интерпретации.

Мы знакомы с белорусскими аналогами: итальянской одежды и обуви, японской электроники, немецкой механики, наконец, западной демократии (в последнем случае – плебисцитарной папакратии). Вскоре нам предстоит ознакомиться с еще одним аналогом – на сей раз американской Силиконовой долины. Т.е., новый «аналоговый» монстр будет некоторым образом походить на знаменитый промышленный район, узкой полосой протянувшийся между Сан-Франциско и Сан-Хосе (Северная Калифорния). Некоторым образом. Отличие же можно обнаружить в следующем: если Силиконовая долина представляет собой реальность особого рода, то ее белорусское alter ego – особого рода формулу, лозунг, формуляр, предполагающий заполнение пустых граф. Данный формуляр спешит на смену мечте о «топливе XXI» и «особых отношениях с Россией» (которые к настоящему моменту отравлены газовыми не то выхлопами, не то недовыхлопами).

Главной темой минувшей недели стала, разумеется, газовая тема. После длительных пререканий между главным продавцом этой драгоценной субстанции («Газпром») и ее покупателем («Белтрансгаз») заключен долгожданный контракт.

Аккурат накануне миллениума в России был поставлен ребром вопрос (там многие вопросы нередко ставятся вот именно ребром) о «России после Ельцина» (вариант: «о постъельцинской России»). Спустя некоторое время возник вопрос о «России после Путина» – хотя следовало бы отметить, что поставлен он был уже в несколько смягченной, и, стало быть, не в «ребровой» манере. Между тем вопрос, что называется, серьезный. Вообще, существует серия серьезных вопросов – «об Украине после Кучмы», «Казахстане после Назарбаева», о «Беларуси после Лукашенко» и пр. Эти вопросы сопровождаются серией столь же серьезных суб- и подвопросов, в частности, связанных с загадочной фигурой «преемника».

«Газовый конфликт» и СМИ
Комментарий Виталия Силицкого

Пора сказать о смерти еще одной выдумки – на сей раз мифа о социально-политической стабильности в «постсоветский переходный период», быть может, наиболее фундаментального мифа современной белорусской действительности. Заслугу продуцирования и воспроизводства этой «стабильности», напомню, приватизировала группировка, наиболее отличившаяся как раз в обратном – в продуцировании социально-политической негарантированности (как ключевой формы политического господства). В отличие от сноса зданий, демонтаж мифа осуществляется теми же инструментами, что и его монтаж, – средствами языка. О чем сегодня говорят? Одни – о необходимости интенсификации/экстенсификации идеологической работы в школе, в офисе, у станка. Другие – о «смене вех». Третьи молчат и «понимают». Четвертые не понимают, но предчувствуют. Если дать себе труд задуматься, все стороны согласны в главном: пресловутая стабильность сидит на крыше саркофага политической негарантированности. Под крышей – нестабильная ядерная реакция.

Итак, дан старт предвыборной кампании 2004 г. в ППНС РБ, кампании «абсолютно честной и прозрачной» (согласно очередному «обещанию»). Михаил Маринич, один из ее потенциальных участников, персонаж вполне проходной, находится в следственном изоляторе. Вне зависимости от того, в чем именно он будет признан виновным, тяжесть его вины будет такой (я готов утверждать, что в конечном счете эта тяжесть не превысит удельного веса национальной мерной единицы – ящика гвоздей), и продержат его в СИЗО ровно столько, сколько необходимо для того, чтобы он не смог принять участие в парламентских выборах, и, конечно, в президентских выборах 2006 г.

Жиль Делёз – Мишелю Фуко:

В общем так: культура должна знать, куда ей развиваться. Вернее, куда ей лучше не ходить. Это следует из факта принятия белорусским парламентом поправок к Закону о культуре (во втором чтении). Хотя окончательная редакция (версия) данного закона возбраняет представителям государственных органов вмешиваться в процесс создания произведения искусства или шире – культурного артефакта – существуют отдельно оговоренные случаи допустимости подобного вмешательства. Вот об этих случаях и хотелось бы поговорить.

Мы люди неглупые и грамотные; нам знакомо высказывание фон Клаузевица о том, что холодная война – это продолжение войны (всех против всех) недостаточно подогретыми средствами. Мы люди осведомленные; мы знаем о том, что США недавно объявили холодную войну Беларуси. Так, или примерно так, думает про международную обстановку белорусский МИД.

Вот наша ахиллесова пята – чересчур пристальное внимание к трендам, к «объективным тенденциям». Кто сегодня способен отказаться от мысли (не просто отказаться, но отказаться в самом деле), что историческая событийность вписана в жесткую глобальную матрицу, обладающей некой «стадийностью» развития. Если эти стадии не очевидны, можно позиционировать «развитие» относительно стадий, которые более или менее очевидны. Так, например, можно исходить из разности потенциалов белорусской «модели справедливости и порядка» и российской «модели реформ»: в какой-то момент разница даст о себе знать и одна из моделей «загнется» (какая именно – зависит от перспективы, в которой выстраивается глобальная матрица, вписанная в безжизненное пространство столь же глобальной катастрофы). Можно также этапировать предполагаемую деградацию политико-экономических структур «белорусской модели». Для чего? Для того, чтобы спокойно ждать. Ждать, когда предсказание свершится.

Выявились промахи российской внешней политики последнего десятилетия. Это, конечно, потому, что в трубопроводе российско-белорусской интеграции обнаружилась нехорошая начинка. В настоящий момент эта начинка обсматривается и обнюхивается со всех сторон и у иных граждан вызывает головокружение и даже сартровскую тошноту. Эксперты пока не пришли к четкому выводу относительно того, что делать с данным «ельцинским наследством». В ситуации этой исследовательской неопределенности (проблема ясна, но непонятно как к ней подступиться – нечто среднее между действием и выжидательной позой) в Москве происходит всплеск российско-американских консультаций по вопросам взаимодействия России и США на пространстве СНГ (23 марта). Вашингтон устами своего эмиссара Стивена Пайфера пытается вытянуть из Москвы пару слов на предмет возможности совместного давления на белорусские власти с целью побудить их к либерально-демократическим переменам.

Сегодня, 15 марта, Конституции РБ исполнилось 10 лет. Трудный возраст – особенно если иметь в виду социальные обстоятельства, при которых различные социальные артефакты по истечению данного срока жизни имеют обыкновение впадать в искусственно вызванное состояние маразма или вообще исчезать. «БДГ», отметившая свой юбилей два года назад, получила третье предупреждение, ЕГУ (11-годка) на грани исчезновения. Что станется с Конституцией, странным текстом, адресованным в область политико-правовой рефлексии, но, похоже, застрявшем где-то на полпути к адресату?

23 февраля увидел свет президентский указ «О совершенствовании кадрового обеспечения идеологической работы в Республике Беларусь» (№ 111). Этот указ, как кажется, вступает в противоречие с конституционным принципом «множественности идеологий» (поскольку подразумевает наличие всеохватывающей государственной идеологии), однако всеобщее недоумение вызывает не столько это противоречие, вполне укладывающееся в стилистику реализации власти в отдельно взятой РБ, сколько факт отсутствия идеологии. Или идеологической системы.

Критика морали – занятие безнадежное, и все же необходимое (точнее было бы сказать: неизбежное) в силу того, что порой мораль невыносима. Для того чтобы ее выносить (осуждая), следовало бы выдумать новую, альтернативную мораль – своего рода «der Wille zur Macht», – но это позиция неоправданного избытка морали (или позиция сверхморали). В силу причин, на которых задерживаться не станем, она себя не окупает, а посему надлежит ограничиться критикой. Просто критикой – без позитивной программы «сверхсостояния».

29 января принято решение о повышении цен на электроэнергию, тепло и газ на 20-25% – с 1 января. Нужно отдать должное нашему правительству: оно верно своему стилю. Весь месяц потребители пользовались перечисленными благами, не ведая о том, сколько придется за них платить. Сложившийся механизм ценовых спекуляций вполне «оправдывает» подобные, принимаемые задним числом решения: лишенный возможности выбирать, экономить, требовать и пр., потребитель все равно оплатит необходимое количество электроэнергии, тепла и газа.

Новый, 2004 год белорусы встретили с «противоречивыми чувствами». Хотя противоречивость чувств – нормальное состояние белоруса, и, быть может, всякого человека, но «противоречивость», о которой говорит президент в новогоднем послании к белорусскому народу, – особого типа. Это обостренная противоречивость. С одной стороны, чувство спокойствия и радости – потому как страшно повезло с властью, потому как «в запуганном войнами и террором мире нам удалось сберечь согласие и спокойствие на родной земле». С другой – чувство тревоги. «Да, тревоги! Потому, что наша планета не становится безопаснее и милосерднее». Словом, противоречивые чувства, с которыми мы встречаем 2004 год, – это чувство тревожной радости. Или радостной тревоги. Доминирующее чувство было бы радостным, если бы не сопровождалось тревогой по поводу того, что враг не дремлет, что он спит и видит, как бы лишить нас радости, заменив ее тотальной тревогой.

В молчании белорусской интеллигенции, которое можно назвать «великим», есть нечто поразительное. Это великое молчание о великом, или, если предположить, что великое (как и его делатели) существует, – это Великое Замалчивание Великого. Можно сказать, заговор молчания.

Начиная с совещания, проведенному белорусским президентом по горячим следам выборов в российскую Госдуму и посвященного вопросам внешней политики, в данной политике начинает складываться более или менее заметный «западный крен». Его ключевой императив формулируется как необходимость «нормализации» отношений с Евросоюзом и США. Далее следует визит Лукашенко в Женеву – первый после переизбрания выход в западный свет, – хотя странным образом крюкообразный выход с заходом в Дамаск.

Убедительная победа пропрезидентского блока «Единая Россия», относительный успех ЛДПР, прорыв в Думу лево-патриотического блока «Родина», рекордно низкий результат КПРФ, сокрушительное поражение либерально ориентированных партий «Яблоко» и СПС, – вот основные итоги федеральных выборов 2003 года. К ним можно добавить еще один: впервые с 1993 г. до избирательных кабинок не дошло более 50% избирателей.

Это эссе представляет собой попытку ответить на «простой» вопрос: если народ жаждет дать возможность своему правителю переизбраться на третий срок, можно ли отнять у него подобное право (выбора)? Можно ли подложить под подобное «отъятие» моральные основания? И если нет, то почему?

/Play the game/ Хоккей для внутреннего употребления

Топика мирового разделения труда для многих граждан РБ задается трехчленным делением пространства по формуле «Запад-Беларусь-Россия». Один грамотный человек зафиксировал ее в виде тезиса о «тройственном Севере». Что произошло с пестрым одеялом «Юга» – до конца непонятно, да и неважно это, поскольку топика, как уже сказано, триедина в смысле системной дифференциации, автаркична в смысле экономики и самодостаточна в моральном отношении. Собственно говоря, глубокая самодостаточность наступает на уровне дуализма РФ-РБ. Образ двуликой государственности окончательно затвердел в аподиктической формуле «наша наука – ваше сырье».