Татьяна Щитцова

9 августа 2020 можно считать началом подлинной истории в Беларуси, до этого отличавшейся скорее латентным предчувствием собственных исторических возможностей.

Переговоры, которые призвала поддержать Светлана Тихановская, — это возможность перейти от политического антагонизма, разрушающего нашу страну, к национальному примирению.

Кто и как формирует информационную картину в стране? В какой ситуации оказались медиа в условиях политического кризиса? Несут ли они ответственность перед гражданским обществом?

Главная социально-политическая задача на сегодняшний день заключается в том, чтобы добиться переведения идеологически сконструированных «врагов государства» в статус политических противников.

Вардомацкий отмечает, что по мере мобилизации противников изменений, продолжения их политической активности, у них неизбежно будет нарастать желание принимать участие в принятии решений, что делает их сторонниками перемен.

Разделяемый гнев – это сила, которая формирует базовую политическую солидарность, выраженную в лаконичной формуле: это не должно повториться.

Политическое чудо, которое мы до сих пор описывали на языке структурных механизмов, заключается в ответе на вопрос: как возможно одолеть основанное на насилии господство авторитарного режима?

Немота с пеной у рта: вот он, «эпилептический» образ действующей власти. Сказать нечего (ни программы, ни аудитории), остается только махать дубинкой.

Власть прибегает к чрезвычайным мерам, которые выявляют существо нынешней «суверенной диктатуры»: чем меньше она репрезентирует народ, тем больше насилия и беззакония она задействует.

Политический кризис в нашей стране заключается не в расколе между властью и оппозицией. Критическим является отсутствие систематической взаимосвязи между госаппаратом и гражданским обществом.

Актуальная политическая повестка вводит всех нас в ситуацию чрезвычайного положения: угроза суверенитету – это радикальная постановка под вопрос самого существования гражданского общества как политического субъекта.