Вадим Можейко

Многие силовики боятся возможных в будущем реформ, потому что не понимают их целей, и какое в итоге место в новой системе будет у разных служб и у каждого конкретного офицера.

Европейские страны найдут ресурсы не пустить мигрантов. Беларусь поймет, что дальше их везти бесполезно, и всех вышлет назад. Проблемы самих мигрантов это, однако, никак не решит.

Власти надеются заменить независимых аналитиков на лояльных, но это будет сложно: нужны интеллектуальный потенциал, свобода и пространство для творчества, которых у прогосударственных экспертов нет.

Ключевые направления утечки суверенитета записаны еще в соглашениях конца 90-х. К счастью, большинство из этих договоренностей так и не заработали.

Беларусы недовольны результатами протеста мирного, однако при этом нет представления, каким должен быть немирный протест, и главное – никто не спешит его попробовать на себе.

Безотносительно того, считать статус “лидера оппозиции” чем-то хорошим или чем-то плохим, у беларуской оппозиции лидера нет. А Тихановская символически объединяет не только и не столько оппозицию.

Часто признанный виновным оказывается на скамье подсудимых через десятки лет – в том числе на последнем этапе своей жизни, который хотелось бы проводить с внуками.

Беларусское общество вернуло себе День победы, заместив официозную пропаганду актуальной политической повесткой борьбы против нового фашизма.

Офис Тихановской реалистично не ожидает участия Лукашенко в переговорах, и не скрывает, что их мирная стратегия включает в себя и прямое давление на режим, однако от инициирования протестных акций уклоняется.

After the elections, "emigration centres" formed, differing from the diaspora in that "we do not integrate into society here, we work remotely in Belarus".

После выборов сформировались «центры эмиграции», отличающиеся от диаспор: «мы не интегрируемся тут в общество, мы работаем в Беларуси на удаленке».

Лукашенко недооценивает потенциал беларусской мягкой силы, хотя критикует польскую, а дипломатическую деятельность сводит к внешней торговле в стиле «отвести за руку».

По озвученным данным «можем оценить уровень уверенности режима в себе»: даже тут не решились нарисовать выше 66%, что рекордно низкая амбиция.

Вливание ресурсов ЕС в инфраструктуру беларуских государственных организаций позволяет власти экономить бюджетные деньги и тратить их на репрессивные проекты.

Лукашенко упустил момент уйти вовремя, на пике благополучия. Теперь же ему предстоит пожинать плоды краха выстроенной им системы и отвечать за это своим рейтингом.

The current parliament is the fifth wheel to the coach of the authorities, and the All-Belarusian People`s Assembly will become the sixth.

2020 год в Беларуси был настолько про ценности, а не про конкретные персоналии, что протестующие вообще не скандировали имена политиков.

The previous preventive authoritarianism cannot last long – the restoration of the legitimacy is needed for sustainability. The legitimacy can be restored after negotiations, resignation or elections.

Нынешний парламент – пятое колесо в телеге власти, ВНС будет шестое.

Превентивный авторитаризм не может долго сохраняться – для устойчивости нужно восстановление легитимности. Это может произойти после переговоров, отставки или выборов.

С этими россиянами беларусам нечего делить. Хотя бы в идейном и символическом плане. А о прагматических вещах можно столь же прагматично и взаимовыгодно договориться.

Кейс с ЧМ-2021 демонстрирует общие проблемы властной системы, когда речь идет о чем-то большем, чем организация грубых репрессий. Вариантов развития событий, при которых Лукашенко оставался бы в выигрыше, нет.

Андрей Егоров: «То, что произойдет после победы революции, не будет затрагивать обычные жизни большинства людей».

Смысл переговоров не в том, что их ведут с тем, кто тебе приятен, и когда по ключевым вопросам твои требования выполнены.
Переговоры можно вести даже на войне.

Belarus is unlikely to face a single, fatal economic event, rather experience exacerbation of pre-existing issues, gradual economic decline, and continuous flight of investment.

Беларусь скорее ждет не какое-то одно роковое экономическое событие, а нарастание проблем, плавное снижение экономики и плавный отъезд бизнеса.

Предлагаемое изменение открывает дверь любой интеграции с Россией, позволяет торговать суверенитетом целиком и по частям. Так выглядит законодательно зафиксированный абсолютизм.

The need for dialogue will only increase as the political and economic turmoil deepens and pressure mounts on society and the public sector. Such dialogue will be impossible without mediation.

Затягивание ситуации, когда политический и экономический кризисы давят на общество и номенклатуру, создает почву для диалога – а он невозможен без внешнего посредничества.

К сожалению для тех, кто стремится запугать протестующих, страх все чаще приводит не к бездействию и политическому неучастию, а наоборот. 

Поскольку не существует механизма определения победителя на выборах 9 августа (даже пересчитывать уже нечего), то единственный вариант законной смены власти в Беларуси – новые выборы.

Власть с надеждой вглядывается в прошлое, не воспринимает политическое настоящее и тем более не может предложить работоспособную модель будущего.

Досрочные выборы - да. Переговоры с оппозицией о передаче власти - нет.

Lukashenka is totally dysfunctional in the new political situation. Now Lukashenka’s presence on the political field immediately means instability.

Хотя власть категорически не хочет признавать политическую субъектность протестующих и вступать с ними в диалог, де-факто она все делает для такого признания.

В новой политической ситуации Лукашенко полностью нефункционален. Его присутствие на политическом поле автоматически означает нестабильность.

При достаточном количестве протестующих классическое драматургическое триединство места, времени и действия совершенно не нужно.

Впервые за 20 лет есть некая интрига с финалом. Если раньше говорили о 10% сторонников демократии и 10% сторонников Лукашенко, а между ними болото, то теперь у болота нет 50%.

Власть работает на избежание сценария-2010 – проявляет демонстративное насилие, чтобы показать нулевую толерантность к протесту: «не будет позволено выйти за пределы физических и юридических загончиков, которые власть дает».

«В некоторых вопросах власть продемонстрировала себя беспомощной» – коронавирус, экономика, коммуникация с обществом. Общество ощутило, что власть слабеет, дает сбой.

Без правильной расстановки наблюдателей на участках нельзя точно сказать, как проходили все этапы голосования, но сам недопуск наблюдателей уже ведет к негативным оценкам.

According to Serge Chaly, the epidemic has shown that the entire power system does not work to enforce decisions from above but to filter the information coming from below. “Lukashenka self-isolated from the country”.

The coronavirus has demonstrated that we have a civil society ... the representatives of the different initiatives are doing a common thing... The infrastructure that has been created for many years – all the initiatives, organizations, and pieces of training – all of this was not in vain.

Причины, вызвавшие протестную мобилизацию, никуда не денутся: «поезд слишком тяжелый и набрал слишком большую скорость, чтобы остановиться».

Валерий Карбалевич считает, что «восстание масс пока не трансформируется в кризис верхов. Система работает как машина, никаких признаков ее развала нету».

На дискуссии сформировался консенсус – тематика коронавируса не в фокусе общественного внимания: людей больше волнуют связанные с пандемией поведение власти и экономические проблемы, нежели сама болезнь.

По мнению Сергея Чалого, эпидемия продемонстрировала, что вся система власти работает не на исполнение решений сверху, а на фильтр поступающей снизу информации: “Лукашенко самоизолировался от страны”.

Лозунги и эмоциональные призывы – «активнее применять», «смелее пользоваться», «настойчиво отстаивать» – возможно, хороши на митинге, но они не должны подменять собой анализ в докладной записке.

Нельзя поддаваться искушению и объяснять все максимально просто, но и не стоит выдумывать хитрый план там, где его, судя по всему, нет. Бритва Оккама – лучшее оружие против конспирологии.

In 2020, the launch of the Astraviec NPP was announced. However, it is questionable whether it will be able to have a positive impact on the energy system of Belarus against the background of oil and gas disputes with Moscow.

Коронавирус показал, что в Беларуси есть гражданское общество. Инфраструктура, которая создавалась годами, – инициативы, организации, тренинги – это все было не напрасно.

Because of the epidemic, collecting signatures and campaigning will be difficult. Arrival of foreign observers in Belarus is a toss-up issue. An attempt of the centre-right coalition to nominate a single candidate has failed.

Кампания во время эпидемии, провал праймериз, новые лица и кандидаты протеста.

Cпособность  Островецкой АЭС позитивно повлиять на энергетическую систему Беларуси в контексте нефтегазовых споров с Москвой остается под вопросом.

In comparison to other age groups, the young people aged 15-24 have the most positive attitude to the activities of the public organizations and initiatives; they also trust them more than the other age groups.

Есть очевидный диссонанс между запросом большей части общества – запрет массовых мероприятий и карантин в учебных заведениях, –  и президентскими советами лечиться от коронавируса беленькими козочками и дымом от костра.

Нельзя доказать, что ты не верблюд и не агент режима.

Помимо того, что процесс подсчета наверняка вызовет разногласия, процедура праймериз дает слишком большой вес ядерному электорату оппозиции. Избрание лидера таким образом вряд ли будет отражать предпочтения общества.

Молодежь 15-24 лет по сравнению с другими возрастными группами наиболее позитивно относится к деятельности общественных организаций и инициатив, а также больше других доверяет им.

Minsk has already squeezed out everything that is possible on the external sites and continues to operate the brand for domestic consumption. The relations between the West and Russia are not being decided in Minsk.

Из позиции «донора региональной безопасности» Минск уже выжал максимум на внешних площадках и продолжает эксплуатировать бренд для внутреннего потребления. Вопросы отношений Запада и России решаются не в Минске.

Artyom Shraibman doesn’t expect progress in Belarus-Russia relations: “It seems that nobody expects this anymore”. The bargaining will continue in 2020, Belarus will hope to receive partial compensation from Russia by 2024.

Ploshcha will be organized and sponsored by Moscow – and questions the need ‘to go there to change Lukashenka for the Russian Governor-General’.

Не прогнозирует Артем Шрайбман и прогресса в белорусско-российских переговорах – «такое ощущение, что этого уже никто не ждет». Зато в будущем году будет продолжаться торг, с надеждой к 2024 получить частичные компенсации.

Площадь – «опасная затея»; ее последствия могут стать более важными, чем результат выборов: будет ли продолжаться нормализация отношений с Западом или Беларусь ждет откат как в 2011 году?

Для родителей, которые на сборы ребенка в школу были вынуждены брать кредиты или ездить за тетрадями в Чернигов, такая риторика скорее может выглядеть лицемерной и раздражать.

Беларусь на ровном месте портит отношения с Кыргызстаном, хотя ранее у стран не было конфликтов.

Довольны «Делом БелТА» и его последствиями могут быть разве что внешние силы, заинтересованные в ослаблении информационной безопасности Беларуси.

Отсутствие качественного прогресса чиновники пытаются компенсировать количеством заявлений о невероятном прогрессе в согласовании позиций двух стран.

При Шуневиче имидж МВД был столь одиозен, что не составит особого труда его исправить.

За девять месяцев работы Михаила Бабича в Беларуси «Бессмертный полк» не только не получил никакого заметного развития, но и деградировал.

Главной доминантой «большого разговора» стала тема независимости и ее важной составляющей — информационной безопасности.

Власти создают медийный think-tank, однако продолжают давление на негосударственные медиа и игнориурют их в качестве союзника по обеспечению информационной безопасности.

Правительство пытается проводить медленные структурные реформы, а президент продолжает старую социалистическую риторику, пребывая в собственном информационном поле.

19 ноября 2018 года Пресс-клуб и сайт экспертного сообщества Беларуси «Наше мнение» провели очередное заседание Экспертно-аналитического клуба по теме «Как не упереться в потолок отношений с ЕС?».

Наивная вера «Ну это же всего лишь ругань в фейсбуке» не работает, особенно когда затронута глобальная тематика.

Для власти независимые медиа – не важная составляющая здорового общества, которую нужно уважать и оберегать, а досадливая помеха, не дающая спокойно жить и вечно вылезающая с неудобными вопросами.

Назначение премьером либерала Румаса несомненно лучше, чем какого-нибудь коммуниста Атаманова, однако вряд ли способно кардинально изменить ситуацию.

Откуда детям на празднике в парке взять деньги на оплату услуг милиции и врачей, и почему они вообще должны за это платить?

В контексте Дня Независимости деполитизация приводит к тому, что массы не проникаются духом праздника и его гражданской значимостью.

Старые методы прямолинейного силового давления в конечном счете не работают, а только раскручивают блогеров, превращая их в новых лидеров мнений.

Потенциально это может быть важный шаг в разрешении конфликта и развитии гражданского общества Беларуси, но велик и риск факапа.

Наблюдать, не обострять, но если активность нарастает и привлекает внимание общественности – аккуратно пресечь ее и выстроить альтернативную структуру.

Экспаты-консультанты похвалят красных директоров за косметические изменения и философски заметят, стоя на трапе самолета с чемоданами кэша, что хоть отдельные советы и не были реализованы, главное – начать движение по правильному пути.

На заключительной пленарной дискуссии форума «Минского диалога» участники высказывали заинтересованность в более практикоориентированных форматах, так что в будущем здесь можно ожидать подвижек.

В понимании президента конструктивная роль интернета заканчивается за пределами Парка высоких технологий – в остальном он служит источником цветных революций.

Эффективность и высокое качество медиа вообще плохо совместимы с их положением обслуживающих интересы власти структур.

Все изменения происходят при сужении пространства свободы для белорусских медиа, что уже само по себе ослабляет информационную безопасность Беларуси.

Если пророссийские информационные войска пытаются манипулировать  термином «мягкая беларусизация», то это никак не значит, что мягкой беларусизации нет в принципе.

Опыт беларусизации 1920-х – это не «правильная беларусизация» и образец для подражания, но иллюстрация неэффективности принудительной беларусизации сверху.

С обеих сторон политической линии фронта всегда найдутся те, кто предпочитает игнорировать любые возможности для взаимопонимания и диалога, а единственно верным считает действовать по старинке, силовыми методами, напролом.

Нават у ідэальнай сітуацыі, калі будзе палітычная воля на сапраўднае дзвюхмоўнае заканадаўства, цяжкасці такой рэформы сістэмы дзяржкіравання не знікнуць.

Без изменений в госуправлении антикоррупционная политика и дальше будет лишь карать особо наглых или просто неудачливых чиновников, а не искоренять коррупцию как таковую.

Создание конкурентоспособного национального телевизионного контента и эффективная работа в соцсетях – задачи государственных СМИ Беларуси на ближайшее время.

Идея создания подобного документа – прогрессивная, но без реальных экономических стимулов сотрудничество Беларуси с диаспорами не будет особенно эффективным.

Беларусь выбирает более тонкую комбинированную стратегию: точечно применяет индивидуальные методы к конкретным информационным угрозам и пытается выстроить новую медийную вертикаль.

Зарыв голову в песок и повторяя «никакой мягкой беларусизации не существует», можно избежать необходимости осмыслять сложные и противоречивые процессы, происходящие в государстве.

В видении властей Беларуси сфера культуры лишь служит инструментом для формирования других вещей, будь то патриотизм или международный престиж страны.

В сложных экономико-правовых условиях Беларуси экспертное сообщество иногда не столь открыто и демократично, каким кажется на первый взгляд. И это точно не идет ему во благо.

Насколько государство уходит из экономической стороны культуры – настолько оно должно уйти и из идеологической.

В оценке культурной жизни доминируют количественные показатели в ущерб экспертным оценкам, соцопросам и прочим вариантам оценки результатов деятельности.

«Убыточных предприятий нашей отрасли в 2012 году не было», – бодро отчитался министр. Правда, речь шла лишь о 9 коммерческих предприятиях Минкульта, а тысячи хронически убыточных ДК остались за скобками радужной статистики.

На основании белорусского опыта есть все причины сдерживать любой оптимизм относительно нормативно-правового акта до момента его окончательного принятия и вступления в силу.

Такие формулировки по сути дают чиновники право признавать деятелями культуры лишь определенных людей, отказывая в этом праве другим.

К сожалению, реконструкция Купаловского театра – не исключение из правил, а типичный пример того, что происходит с памятниками архитектуры в Беларуси.

Обзор кейсов стран с проблемами в демократии позволяет сделать выводы о том, что можно сделать для достижения лучших результатов в белорусском кинематографе уже сегодня.

Сколько денег налогоплательщиков тратится на киноискусство в Беларуси, чего государство хочет достичь в своей политике по поддержке кинематографа и почему Лукашенко в своем определении кино цитирует Ленина?

Предпринимаемые властями действия не способствуют достижению целей культурной политики государства: как декларируемых в документах, так и реальных.

Для описания идеологической основы белорусской политики лучше всего подходит формулировка В. Пелевина: «Раньше был этот коммунизм, а теперь, когда он закончился, никакой идеи нет вообще».

2011 год для Беларуси различные эксперты неоднократно называли «переломным моментом», и тому было немало оснований: в экономике. Зеркало культуры наилучшим образом отразило в себе все эти тенденции и в том числе те, которые не сразу заметны невооруженным глазом.