Приведут ли недавние промежуточные выборы в Конгресс США к каким-либо изменениям американской политики в отношении событий, происходящих вокруг Украины?
Андрей Федоров. Так как единственным источником сохраняющейся там напряженности была и остается Россия, то, по-видимому, речь идет, главным образом, о возможности усиления американских санкций против Москвы.
В последнее время складывается впечатление, что даже те западные лидеры, которые до сих пор очень осторожно комментировали действия России относительно Украины, начинают менять свою точку зрения. По крайней мере, вербально.
Так, в свое время президент Финляндии Саули Нийнистё утверждал, что холодная война невыгодна обеим сторонам, и Западу стоит оставить линии связи с Москвой открытыми, чтобы быть готовым рассматривать вопрос о снятии санкций в будущем. На днях ему пришлось признать, что отношения России и Запада достигли наивысшей точки напряженности со времен холодной войны.
Лидирующий на президентских выборах в Румынии премьер-министр страны Виктор Понта, прокремлевская позиция которого была одним из ключевых пунктов критики в его адрес в рамках кампании, тоже назвал Россию самой большой угрозой для своей страны и региона в целом.
Ну и поскольку среди всех ведущих западных акторов, более или менее активно вовлеченных в сложившуюся ситуацию, Соединенные Штаты занимают наиболее жесткую позицию, были все основания ожидать аналогичных сдвигов и с этой стороны.
Тем более, что большинство в обеих палатах имеет Республиканская партия, которая в последние годы крайне негативно относилась к России. Две трети республиканцев голосовали против нового договора по СНВ, они также резко критиковали политику «перезагрузки».
Так что теперь почти наверняка будут предприниматься попытки законодательно закрепить программу «холодной войны» против России. Согласно прогнозу директора Института США и Канады Российской академии наук Сергея Рогова, в январе в новый Конгресс будут внесены резолюции, касающиеся и санкций против России, и помощи Украине».
Кстати, если собственные ограничительные меры администрация может отменить самостоятельно, то сделать это с законом, принятым конгрессом, исключительно сложно.
Кроме того, республиканцы выступают за снятие ограничений на нефтедобычу на американской территории и строительство трубопроводов, что вполне может стать еще одним фактором понижения цен на нефть.
Наконец, не столь значимым, зато морально чрезвычайно неприятным для Кремля последствием может стать назначение одного из самых яростных критиков политики Москвы сенатора Джона Маккейна главой влиятельнейшего сенатского Комитета по обороне.
Не стоит, впрочем, забывать, что вопросы внешней политики — это все же прерогатива президента, и без его согласия ни одна инициатива Сената или Палаты представителей реализована быть не может. Поэтому если Кремль сумеет обуздать свои имперские амбиции и начнет постепенно возвращать ситуацию в правовое русло, то случившиеся перемены могут и не привести к слишком сильному изменению нынешнего положения дел.
К сожалению, в такой идиллический вариант развития событий верится крайне слабо, гораздо более вероятным видится продолжение агрессивной российской политики. И хотя при прежнем соотношении сил в Конгрессе тоже имело место заметное единство в отношении России, реакция его нового состава может оказаться для нее намного более неприятной.