? Александр Иосифович, в своей книге «Александр Лукашенко. Его время. Его народ» Вы много говорите о «закономерности» появления Александра Лукашенко. В некотором смысле Ваши утверждения противоречат названию книги Павла Шеремета и Светланы Калинкиной «Случайный президент». Можно ли привести примеры «случайных» авторитарных лидеров? Если нет, то не является ли само понятие «закономерности» в истории неким нонсенсом, в особенности, когда речь идет о ее личностном измерении? Неужели можно говорить о том, что для белорусской ситуации начала 90-х не было других вариантов развития?..

! Авторитаризм не бывает случайным в принципе. Ведь авторитарный режим устанавливается лишь тогда, когда значительная часть народа считает целесообразным изоляцию другой части народа от процесса принятия политических и экономических решений. Всегда авторитаризм есть на первом этапе результат абсолютизации волеизъявления большинства: правитель оправдывает любое свое решение тем, что его поддерживает народ. И с этой точки зрения нонсенсом является не столько закономерность, сколько как раз случайность.

Что касается других вариантов развития для Беларуси. Они были. Но тогда с лукашизмом как явлением пришлось бы столкнуться уже другому поколению. Сейчас не принято ссылаться на такого политика, как Леонид Синицын, но он абсолютно верно говорил в 2001 году: «Лукашенко победил потому, что еще не был исчерпан ресурс легитимного насилия». Это, кстати, точные слова Синицына, а не его спичрайтеров или политтехнологов. Сейчас ресурс легитимного насилия исчерпан. Народ устал от бесконечных выволочек и «перетряхиваний». Ему хочется покоя. Не столько стабильности, сколько покоя. Поговорите с теми, кого сам Лукашенко называет «простыми людьми». Они поддерживают курс, но им осточертело лицо, этот курс олицетворяющее.

? Многие издания, относящие себя к независимым истолковали оппозиционную акцию 21 июля как «провал». Какого эффекта следует ожидать от единичных акций оппозиции, чтобы считать их «эффективными»?

! Главный результат любой акции есть совпадение прогнозируемого (обещаемого народу) результата с реальным. Акция 21 июля провалилась именно потому, что все обещали вывести на площадь не менее пяти тысяч людей. А вышло гораздо меньше. Как ни странно, я склонен верить методике подсчета голосов нашей милиции. Не потому, что она — абсолютно честная.

Просто ее результат совпадает с теми подсчетами, которые делали присутствующие на акции дипломаты.

Если результат вызывает в обществе разочарование, то акцию нельзя считать успешной. Вспомните: Чернобыльский шлях 1996 года тоже били дубинками и разгоняли, но после него в обществе был огромный подъём. Мы, журналисты, это тоже чувствовали.

Вспомните: местные выборы 2003 года — чистой воды «единичная акция». Но даже немногие прорвавшиеся молодые ребята, оказавшиеся в местных советах, — это уже какая-то альтернатива, какой-то свет в конце тоннеля. Посмотрите на их фотографии в «Нашей Ниве» — понимаешь, что оппозиция не сводится к политическим пенсионерам или шизофреникам.

? Во многих своих выступлениях Александр Лукашенко проявляет нечто вроде «физиологического расизма», ссылаясь на физические недостатки (чаще всего воображаемые) своих оппонентов как на доказательство их политической несостоятельности. Было ли это свойственно ему во время Вашего личного знакомства с ним?

! Нет, тогда Александр Григорьевич любил подчеркивать их силу (по крайней мере, политическую). Это было ему крайне выгодно, потому что побеждать сильного противника всегда почетнее. Сейчас он сам ослаб, а потому и пытается подчеркивать слабости оппонентов.

Правда, было одно исключение: когда он преувеличил возраст Бориса Ельцина. Но тогда ему было принципиально выгодно подчеркнуть, что он хоть в чем-то превосходит президента России!