Россия продолжает настойчивые попытки утвердить себя в качестве «великой державы». Консолидировав авторитарный режим внутри страны, Кремль пытается восстановить и закрепить свое доминирование на пространстве бывшего СССР.
Сейчас сознание российских дуумвиров полностью захватила идея реанимации идефикса восьмилетней давности — создание Евразийского союза. В их понимании Таможенный союз (ТС), а затем Единое экономическое пространство (ЕЭП) должны стать первым этапом восстановления и последующего глобального усиления влияния на международной арене. Поэтому можно не сомневаться, что за экономической интеграцией неизбежно последуют попытки осуществить политическое объединение.
Надо сказать, отдельных успехов на этом поприще Кремлю добиться удалось. Так, воспользовавшись неудержимым стремлением белорусских властей обеспечить в стране накануне президентских выборов обещанную среднюю зарплату в USD 500, Москва принудила Минск пойти на ускоренное подписание и ратификацию соглашений по ТС и ЕЭП.
Как теперь уже очевидно, больших дивидендов Беларуси это не принесло. В частности, стоимость российского голубого топлива на второй квартал текущего года составила здесь USD 244 за тыс. куб. м., притом, что в первом квартале она равнялась USD 223, а в прошлом году — USD 187. Можно напомнить также и про неожиданно возникшую так называемую «премию» российским поставщикам нефти — около USD 50 за тонну.
Теперь главным объектом вожделений Москвы стала Украина, сохраняющая европейские устремления. Без восстановления контроля над «Малороссией» стать «великой» для России практически невозможно, а Евразийский союз неполноценен и, по большому счету, бесперспективен. Если же Киев вновь подпадет под российское влияние, то Москва получит основания рассматривать себя в качестве консолидирующего центра, который тем или иным образом контролирует большую часть северной Евразии.
В противном случае она останется наедине с собой, что никак не может удовлетворить ее амбиции. К тому же для России интеграция Украины с ЕС намного опаснее, чем членство той в НАТО или любые «цветные революции». В таком случае у российских границ станет намного больше демократии и настоящей рыночной экономики, что продемонстрирует их явные преимущества огромной массе рядовых россиян.
Можно быть уверенным, что в Кремле это прекрасно осознают. И потому используют для предотвращения такого исхода весь набор кнутов и пряников: от угроз торговых войн до обещаний дешевых энергоносителей, от рассказов о равнодушном и эгоистичном Евросоюзе, где Украину «никто не ждет», до напоминаний о «славянском единстве» и «братской дружбе».
Как цинично заявил одиозный политолог и депутат Госдумы Сергей Марков, «главное — чтобы украинское руководство раз и навсегда избавилось от „оранжевых“ иллюзий по поводу пользы от самостоятельной и быстрой евроинтеграции».
Именно для предотвращения ухода Киева на Запад Россия изо всех сил и старается втянуть его в Таможенный союз. Активное проталкивание этой идеи возобновилось после избрания президентом Виктора Януковича. Еще более безудержный оптимизм вселило в Кремль сравнительно легкое достижение договоренностей по Черноморскому флоту: мол, политическое отчуждение преодолено, и может быть дан старт многим интеграционным проектам. Тогда же, кстати, появилась и идея объединить «Газпром» и «Нафтогаз Украины», что, по сути, стало бы поглощением последнего.
Первое предложение касательно ТС прозвучало из уст российского премьера Владимира Путина весной прошлого года. Украинские власти отвергли данную идею, объяснив это невозможностью совмещать участие в объединении с членством Украины в ВТО и планирующимся созданием зоны свободной торговли (ЗСТ) с Евросоюзом.
Москва пообещала, что к 2015 году объединение стран СНГ настолько усилит свои позиции, что сможет подписать соглашение о зоне свободной торговли с Евросоюзом коллективно. Однако украинцы вновь не поддались соблазну.
Тогда Россия решила перейти от пряников к кнуту. 15 марта, на заседании Межгосударственного совета ЕврАзЭС в Минске, Путин пригрозил закрыть российские рынки, если Украина продолжит смотреть в сторону ЕС. Он мотивировал это тем, что уровень таможенной защиты, который Украина выговорила себе при вступлении в ВТО, более чем в два раза ниже, чем в ТС. И, дескать, чтобы через украинскую территорию на рынки стран-участниц союза не хлынул дешевый импорт, им потребуется вводить заградительные барьеры.
Кроме того, в марте стало понятно, что Украина в ближайшее время не получит очередной транш МВФ, так как тормозит непопулярные реформы. И пока социальные бюджеты не будут скоординированы с требованиями фонда, денег не будет. Поскольку рейтинг Януковича и без того заметно снизился, это был удобный момент, чтобы «дожать» Украину.
Киев, похоже, заколебался. Во всяком случае, уполномоченный кабинета министров Украины по сотрудничеству с Россией, странами СНГ и ЕврАзЭС Валерий Мунтиян заявил, что присоединение может состояться уже в июле. При этом он, правда, отметил, что поскольку Украина будет вынуждена повысить свои таможенные тарифы, для чего ей придется провести переговоры со всеми 153 странами-членами ВТО, которые непременно поднимут вопрос о компенсации потерь, ТС должен будет взять эти потери на себя.
Однако чуть ли не в тот же день, обращаясь с посланием к Верховной Раде, Янукович сообщил, что Украина будет продолжать политику многовекторности и не станет полноценным участником ТС. Вместе этого он предложил не очень понятное развитие сотрудничества с ним «по формуле 3+1».
Основной удар экс-империя намеревалась нанести 12 апреля, во время визита Путина в Киев, главной целью которого было убедить коллег отложить планы подписания Соглашения о создании ЗСТ ради вступления в ТС. Российский премьер заверял, что прямой выигрыш Украины от вступления в ТС может составить от USD 6,5 до 9 млрд. в год, или 1,5%-2% дополнительно к ВВП. Вдобавок Украине предлагалось сэкономить USD 8 млрд. в год на газе, не говоря уже об обещанных огромных выгодах для украинских производителей черных металлов и труб, причем за счет их российских конкурентов.
Короче, складывается впечатление, что не существует такой цены, которую Россия не готова была бы заплатить бы за Украину. Казалось бы, все просто замечательно. Однако в который уже раз в подобных обстоятельствах вспоминаются предостережения насчет данайцев, дары приносящих…
ЕС давно доказал свою жизнеспособность, хотя у него сегодня много проблем. Однако у Беларуси, Казахстана и России их неизмеримо больше. Но, самое главное, Таможенный союз — это политический союз, где Россия требует выполнения следующего правила: как в Кремле решено, так и будет.
Достаточно задать элементарный вопрос: почему перед ЕС, несмотря на огромное количество строгих условий членства, стоит очередь желающих туда попасть, а в ТС и ЕЭП заманивают необычайно щедрыми посулами или загоняют угрозами?
При этом используется и прямой обман. Например, 18 апреля в Киеве на совместной пресс-конференции с Януковичем глава Еврокомиссии Жозе Мануэл Баррозу заметил, что «невозможно интегрироваться в ТС и в то же время иметь углубленную и всеобъемлющую зону свободной торговли с ЕС». А ответственный секретарь комиссии ТС Сергей Глазьев с ним не согласился, усмотрев в этом политическое давление и обвинив Евросоюз в фактическом шантаже Украины. Понятное дело, Глазьеву виднее…
Более того, по его словам, «главная задача Брюсселя на переговорах о ЗСТ — это не общий рынок товаров, который Украина хочет, а скорее барьер, чтобы Украина не смогла войти в Таможенный союз». Это вообще уже смахивает на манию величия.
Как бы там ни было, на сегодняшний день убедить Украину не удалось. 22 апреля министр иностранных дел Константин Грищенко, отвечая на вопросы депутатов в парламенте, заявил, что о формальном членстве в ТС речи идти не может. Киев ищет альтернативные подходы к взаимодействию с ним, стремясь одновременно идти по пути создания ЗСТ с ЕС.
Впрочем, поскольку Москву такая перспектива вряд ли устроит, «обхаживание» наверняка продолжится.
А каким же образом вступление Украины в ТС может отразиться на положении там Беларуси? Не вызывает сомнений, что такой шаг нанесет серьезный удар по европейским устремлениям существенной части граждан нашей страны.
Что же касается нынешних белорусских властей, то здесь ситуация сложнее. С одной стороны, у них явно вызовет возмущение резкое снижение стоимости газа для соседей. Хотя здесь следует винить только самих себя, ибо речь о создании собственной ЗСТ с Евросоюзом никогда не шла исключительно в силу особенностей здешнего режима.
Далее, могут существовать резонные опасения, что в силу значительно большей важности Киева Москва будет уделять ему гораздо большее внимание. И если им удастся найти друг с другом общий язык, то они смогут практически полностью игнорировать интересы «младшей сестры».
С другой стороны, нельзя исключать, что украинские власти будут искать союзников в противостоянии с Кремлем. И тогда Минск вновь может оказаться востребованным.
Следует, однако, признать, что все эти предположения являются чисто гипотетическими. Гораздо более реалистичной выглядит оценка ситуации, данная экс-премьером Украины Юлией Тимошенко. Она выразила надежду, что «украинскому президенту все же кто-то объяснит, что вступление Украины в Таможенный союз — это фактически первый шаг к потере государственности со всеми ее атрибутами. С должностью президента включительно. Как ненужной». Как представляется, та же заманчивая перспектива, причем в еще большей степени, «светит» и другим «миноритарным» участникам данного образования.