В случае жесткой привязки к транспортировке газа по трубопроводам между потребителем и производителем возникает долгосрочная зависимость. Поэтому газовые вопросы никоим образом не являются экономически и политически нейтральными.

Это прекрасно понимает Россия. Пытаясь создать собственную сеть газоснабжения Европы, она рассчитывает установить со странами-потребителями двусторонние отношения, чтобы предотвратить возможность европейских государств выступать единым фронтом. Все уже действующие и создаваемые ею «потоки» — «Голубой», «Северный», «Южный» — имеют целью сделать потребителей зависимыми от одного источника, подорвав тем самым диверсификацию газоснабжения Евросоюза.

Надо сказать, что до последнего времени Москве удавалось осуществлять подобную политику разъединения, пользуясь тем, что интересы отдельных государств различаются. Кроме того, отдельные члены ЕС, такие, как Германия, Франция, Великобритания, Италия, проводят собственную энергетическую политику, которая определяется особенностями их энергетических комплексов и далеко не всегда согласуется с общеевропейскими подходами.

Так, в начале сентября Польша должна была начать в Свиноуйсьце на Балтике строительство терминала для сжиженного природного газа (СПГ). Начиная с 2014 года, этот терминал, стоимость которого составляет 800 миллионов евро, мог бы позволить покрывать 30-40% потребности Польши в газе посредством доставки его на танкерах из таких стран как Катар.

Однако часть плана Германии по оправданию строительства трубопровода Nord Stream заключается в том, чтобы продавать полученный по нему газ полякам, и Берлин проголосовал против предоставления субсидии Евросоюза для начала строительства польского терминала. Правда, в конце концов Еврокомиссия все же решила выделить Польше соответствующий грант в размере 80 млн евро.

Таким образом, несмотря на постоянно возникающие проблемы и противоречия, в рамках Евросоюза продолжает вырабатываться единая энергетическая политика, которая будет реализовываться как внутри самой организации, так и в отношении внешних партнеров.

Одним из важных шагов в этом направлении стало принятие Европарламентом в апреле 2009 года так называемого «третьего энергетического пакета». Если говорить в общих чертах, то это план либерализации энергетического рынка, запрещающий компаниям-продавцам газа и электричества владеть транспортными сетями, так как это приводит к искусственному взвинчиванию цен.

Но, самое главное, в документе отдельно записано, что данные правила должны применяться не только к европейским компаниям, но и к фирмам из третьих стран, работающим в ЕС, то есть в первую очередь как раз к «Газпрому». В соответствии с этим положением власти каждой из европейских стран могут отказать любой компании в праве вхождения на внутренний рынок в двух случаях: если та не отвечает требованиям разделения добычи и транспортировки, и если ее появление на рынке может угрожать энергетической безопасности членов ЕС.

В результате рушится давняя идея газпромовского руководства — получить под свой контроль европейские распределительные сети и дойти до конечного потребителя. Соответственно, Москве вряд ли удастся в обозримом будущем обменять газ на политическое влияние в Европе.

Понятно, что такую либерализацию в России рассматривают как чуть ли не катастрофу. По мнению курирующего топливно-энергетический комплекс вице-премьера РФ Игоря Сечина, в Европе имеет место чрезмерная политизация газовой проблемы, что может усилить долгосрочные угрозы энергетической безопасности в регионе.

Так же считает и сам российский «национальный лидер». Накануне своего ноябрьского визита в Германию Владимир Путин опубликовал в Sueddeutsche Zeitung статью, где утверждал, что главное в энергетических отношениях с Европой — «научиться не на словах, а на деле учитывать стратегические интересы друг друга», тогда как логика «третьего пакета» этого не подразумевает. Российский премьер пугал тем, что пакет породит серьезные риски в энергетическом хозяйстве Европы, подорвет желание инвесторов вкладывать средства в новые проекты и в конечном счете приведет к высоким ценам для европейских потребителей.

Похоже, однако, что эти страшилки не подействовали. Хотя формально пакет вступит в силу лишь в марте следующего года, Евросоюз уже начал изменять систему отношений России и европейских потребителей газа. В частности, он потребовал привести новый газовый договор между Польшей и Россией в соответствие с установленными нормами.

Варшава попросила Россию увеличить поставки газа с определенных действовавшим соглашением 7,5 млрд кубометров в год до 10-11 млрд. «Газпром» не возражал, но попытался использовать ситуацию для сохранения своей монополии на транзит газа по польской части газопровода Ямал-Европа аж до 2045 года. Вдобавок он настаивал на том, чтобы газопровод и дальше управлялся принадлежащим ему на 48% оператором Europolgaz.

Аргументация сводилась к следующему: вход в газопровод Ямал-Европа только один, и поэтому там может быть только один поставщик газа; кроме того, труба была проложена раньше, чем ЕС принял Третий энергетический пакет, поэтому, дескать, его положения на газопровод не распространяются. Наконец, Россия не является членом ЕС и потому не обязана приводить в соответствие свои двусторонние отношения в энергополитике с законодательством союза.

Однако ЕС с таким подходом не согласился, и в итоге функции оператора были переданы польской государственной компании Gaz-System, которая обязалась допустить к прокачке газа всех желающих. Кроме того, по требованию Еврокомиссии было отменено положение о запрете реэкспорта природного газа в третьи страны без согласия поставщика.

Между тем соглашение об увеличении поставок все равно было подписано, поскольку Польша сейчас является едва ли не единственным клиентом «Газпрома» в ЕС, изъявляющим желание получать больше российского газа. Но это положение сохранится лишь до 2015 года, когда заработает упомянутый терминал в Свиноусьце. Он диверсифицирует поставки газа в страну, и Варшава потребует пересмотра договоров.

В целом же положение Евросоюза особых тревог не вызывает. Россия по-прежнему обеспечивает большую часть его газового импорта, однако, несмотря на то, что в первом полугодии текущего года Европа превысила докризисный уровень потребления природного газа, доля российского монополиста на европейском рынке сократилась с 28,4 до 26%.

В частности, по сравнению с аналогичным периодом 2008 года закупки у «Газпрома» снизились на 14%, тогда как норвежская Statoil поставила больше на 28%, а катарский Qatar Gas — на 363%. 2 сентября «Газпром» в очередной раз объявил о снижении прогноза экспорта газа по итогам года — до 140-145 млрд кубометров (по январским прогнозам, экспорт должен был составить 160,8 млрд; в 2008 году было 179 млрд). Не исключено, что нынешний год будет для России хуже, чем даже кризисный 2009-й.

Значительные успехи в технологии получения сжиженного и сланцевого газа обеспечивают дополнительные варианты выбора, которых не было еще несколько лет назад. По данным Международного энергетического агентства, в 2011 году избыток газа превысит 200 миллиардов кубических метров, тогда как в этом году он составит 130 миллиардов кубических метров.

В соответствии с этим страны-производители газа теряют возможность диктовать свои условия. Цены на спотовом рынке никогда не падали столь низко, как теперь, а недавняя попытка производителей на саммите Форума стран-экспортеров газа в Алжире установить нижний предел цен, ограничив производство газа, провалилась.

Судя по всему, Евросоюз уже совершил концептуальный разворот в сторону альтернативной энергетики, диверсификации источников и дальнейшей либерализации энергетического рынка. Европа, похоже, уже сделала выбор, с кем сотрудничать в будущем в газовой сфере, и этот выбор не в пользу России.

Поэтому страны Евросоюза все настойчивее требуют пересмотра соглашений по поставкам газа, требуя подвергнуть ревизии контракты, подписанные на десятилетия вперед. Некоторые из них вообще пошли на отказ от российского газа — с 1 января 2011 года единственным экспортером в Хорватию станет итальянская ENI.

В складывающейся ситуации «Газпром» вынужден нарушать многолетнюю традицию и смягчать условия контрактов для европейских потребителей. Так, уже пересмотрены соглашения с Турцией, двумя германскими компаниями, Италией. Цена на газ снижается разными способами. Например, в расчетах с некоторыми партнерами «Газпром» разрешил до 15% объемов поставляемого газа оплачивать по цене спотового рынка, которая в два раза ниже, чем цена на российский газ в Европе. В конце октября было объявлено о 15-процентном снижении газовых цен для Латвии, на очереди — другие страны.

Теряя часть доходов, компания лелеет надежду, что это поможет ей восстановить утерянные позиции. Однако эксперты считают, что «Газпром» в борьбе за внешний рынок и дальше придется идти на уступки Европе. Причем оплачивать эти уступки предстоит российским потребителям — в ближайшие три года внутренние тарифы будут прирастать по 15% в год. Естественно, чаша сия не минует и нашу страну. Как сообщил 24 декабря зампред правления «Газпрома» Валерий Голубев, в соответствии с действующим контрактом цена на газ для Беларуси в 2011 году составит 230 долларов за тысячу кубометров.

В уходящем году она равнялась 187 долларам. Белорусские власти настойчиво просили пересмотреть условия, но «Газпром» на уступки не пошел, так как, по словам Голубева, «нельзя каждый год пересматривать контракт по своему желанию».

Правда, было обещано, что контракт на 2012 год будет базироваться уже на принципах, лежащих в основе Единого экономического пространства (ЕЭП). В результате цена будет рассчитываться по формуле «среднеевропейская цена минус таможенные пошлины и стоимость транспорта», и, если брать за основу 2011 год, может составить примерно 200 долларов.

Впрочем, даже в случае своевременной реализации планов по созданию ЕЭП, что вызывает серьезные сомнения, переход на равные цены для его участников планируется осуществить только в 2015 году. Так что до тех пор газ в Беларуси будет дороже, чем в России, а затем его цена выйдет на европейский уровень.

Таким образом, борьба Европы за снижение стоимости российского газа может благотворно сказаться и на нашей стране. С другой стороны, снижение поставок в ЕС приведет к сокращению транзита через Беларусь, особенно после введения в эксплуатацию газопровода Nordstream.