В «помощь» пропагандистам евроскептицизма

Белорусская пропагандистская машина проснулась и «всерьез» занялась-таки темой предстоящего 1 мая 2004 года расширения Европейского Союза. Очевидно, что при этом свою общую стратегическую «концепцию» белорусские СМИ не изменили, даже несмотря на то, что Президент Александр Лукашенко в своем послании к Национальному собранию оценил факт расширения ЕС в гораздо менее агрессивных тонах, чем расширение НАТО. Преданные главе государства белорусские официальные журналисты в последнее время значительно активизировали поиск личностей, способных высказать свой «скептицизм» в отношении расширения ЕС, в соседней Польше и других странах, которые через пару дней официально станут членами Европейского Союза.

Попробуем и мы разобраться в происходящем. В действительности проблема евроскептицизма является на нынешнем этапе одной из ключевых тем, обсуждаемых в Европе на фоне исторического расширения ЕС. Ракурсы и оценки в этой связи, конечно, отличаются от белорусских.

Обратимся к итогам социологических исследований, которые представила в этой связи социологическая служба Европейской Комиссии «Евробарометр» 4 октября 2003 года. Респондентам в будущих странах-членах ЕС предложили ответить на вопрос: «В целом Вы думаете, что членство страны в ЕС можно оценить…» ответы распределились следующим образом:

Как видно из результатов опроса, ни в одной из стран численность скептиков не превышает численности тех, кто считает вхождение своей страны в ЕС позитивным событием. Даже если сложить нейтральные и негативные мнения, то они незначительно перевешивают только в Латвии, Чехии и Эстонии. Примерно аналогичную картину, если сопоставить, дают и результаты референдума в новых членах ЕС. Хотя, например, в Венгрии, Словакии и Польше общий процент голосовавших и не был высоким — 45,6, 52,2 и 58,9 процентов соответственно — население этих стран все равно отдало предпочтение членству в ЕС как единственному варианту цивилизованного будущего для своих народов. Одобрение членства в ЕС возобладало и на референдумах в Эстонии и Латвии, где процент участвовавших был выше — 64 и 72,5 соответственно, но и процент проголосовавших при этом против вступления в Евросоюз также выше — 33,1% и 32,3 процента соответственно. В Словакии и Польше против проголосовало только 6,2 и 22, 6 процента соответственно. Таким образом, попытки статистически подтвердить воинствующий евроскептицизм, о котором с таким жаром заговорили на белорусских телеканалах, могут быть названы успешными только лишь отчасти — тенденция к позитивной оценке членства в европейских структурах явно доминирует.

Более глубокий анализ показывает также, что отсутствие привычной для наших СМИ поддержки, соразмерной в 99,9 процентов, как раз отражает реальную живую динамику отношения населения к процессу расширения ЕС. В этой связи ясно, что сама природа данного процесса объективно подразумевает, что население будет относиться к вхождению своих стран в ЕС все более буднично. Это приведет и уже приводит к снижению самого интереса к данной теме, которая была в буквальном смысле мифологизирована в период после крушения коммунизма в Европе. Естественно, что период «романтизации» вступления в ЕС в значительной мере отнес на задний план осмысление многих реальных практических вопросов и следствий данного процесса.

Бывший чешский президент Вацлав Гавел часто повторял, например, довод о том, что присоединение Чехии к ЕС является столь естественным и очевидным, что никому даже не приходится думать об этом… Естественно, в практических терминах бюрократические процедуры адаптации национального законодательства к практике ЕС, а также постепенное привыкание к тому, что национальные интересы новым членам придется адаптировать к общим интересам Европейского Союза, модифицировали и приблизили к действительности общее восприятие расширения ЕС как со стороны новых членов, так и со стороны хозяев.

В этом контексте заметим, что столь «объективная» белорусская пропагандистская машина ничего не говорит о том, что Беларусь абсолютно провалила подобный процесс гармонизации своего законодательства с Россией, о необходимости которого до недавнего времени бесконечно повторяли белорусские официальные лица на всех уровнях и при всех обстоятельствах. По иронии, ссылка при этом делалась на называвшийся тогда «позитивным» опыт все того же Европейского Союза!

Возвращаясь к приведенному выше социологическому опросу, следует отметить, что он отражает четкую зависимость: чем далее находится страна от получения членского статуса, тем более позитивна ее оценка последствий расширения Союза. Это закономерно: и Румыния, и Болгария, и Турция последовательно стремятся завершить свой «периферийный» статус и обрести окончательный четко сформулированные ориентиры для своего развития. В этом смысле вновь приходится сожалеть, что современное высшее политическое руководство Беларуси продолжает держать страну именно на такой периферии, без внятных политических, дипломатических и экономических принципов и ориентиров. Вместе с тем, фактически усилия и государственные средства в Беларуси тратятся на то, чтобы использовать довольно объективное явление евроскептицизма и трансформировать его в белорусский евронигилизм, что вряд ли может отвечать нашим национальным интересам.

Феномен евроскептицизма в его нынешнем проявлении в Европе обусловлен тем, что с расширением ЕС у многих людей спряжены ожидания довольно быстрого материального улучшения собственных жизненных условий. Последние зачастую чрезвычайно переоценивались. Сегодня, когда данные представления становятся все более приближенными к реальному уровню улучшения, окончательные параметры которого станут очевидными позднее (только после 2006 года, когда бюджет ЕС сможет в полной мере абсорбировать последствия вхождения новых стран) некоторый скепсис обоснован.

Очевидно, что после того, как расширение ЕС состоится, проблема несоответствия уровня доходов в формально одинаковых по статусу странах может болезненно сказаться на восприятии Европейского Союза в новых странах-членах. Так, например, очевидно, что средняя зарплата в Дании или Люксембурге будет сохраняться определенное время в десять раз более высокой, чем, например, у новичков — Латвии или Литвы. В этом контексте важная роль будет принадлежать национальным правительствам. Некоторую аналогию позволю себе провести с периодом начала воссоединения Германии, когда многие восточные немцы не скрывали своего разочарования в связи с необходимостью изменений в своей жизни. Сегодня, когда краткосрочные неустойки воссоединения уступили место долгосрочным преимуществам, недовольство уже практически неощутимо.

Национальным правительствам новых членов ЕС потребуется немало усилий, чтобы убедить народы своих стран активно продолжать темпы либерализации. Это станет делать сложнее, так до вступления в Евросоюз именно аргумент присоединения к Европейскому Союзу являлся наибольшим катализатором и мотивирующей силой для продвижения политики даже самых непопулярных реформ.

Существенным фактором и своего рода «питательной средой» для возможного роста европессимизма у новых членов ЕС может стать фактор так называемого членства «второго класса». Мощной демонстрацией против такого вызова уже стала позиция Польши в отношении новой европейской конституции. Опытные члены Евросоюза признают факты непоследовательности и диспропорциональности в процессе применения установленных норм и правил ЕС, которые на европейском сленге получили название «вариативной геометрии». В этом контексте новые члены ЕС будут особенно чувствительны к принципу справедливости в распределении голосов и их реальном весе, который, кстати, зафиксирован в одном из важнейших нормативных документов ЕС — Нисском договоре.

Ощущение «второго класса», безусловно, проявится и в конфликтном вопросе о миграции трудовых ресурсов. Большинство нынешних членов ЕС уже заявили о том, что используют право на ограничение трудовых миграционных потоков из стран-новичков. Такой шаг вызвал серьезное недовольство среди новых членов ЕС и расценивается как проявление фундаментального противоречия с основополагающими свободами и принципами европейской интеграции.

Аналогичное недовольство вызывают и попытки наиболее влиятельных членов ЕС сконцентрировать в своих руках процесс принятия решений вопросам совместной внешней политики ЕС, которая на фоне иракской войны пережила крупный кризис, проявившийся не только в болезненном расхождении во взглядах крупнейших европейских партнеров, но и в попытках снизить значимость и вес голоса новых членов ЕС.

В определенной степени источником евроскептицизма у новых членов ЕС может стать создание новой социальной и экономической инфраструктуры на границах с Молдовой, Украиной, Беларусью, Россией и Македонией. В этой связи Европейский Союз вынужден будет уделять повышенное внимание вопросам оптимизации к новым условиям ранее сложившейся и устоявшейся инфраструктуры взаимодействия своих новых членов с государствами, которые в ближайшее время не войдут в состав ЕС. Беларусь, например, со стороны Польши уже ощущает первые шаги к такой оптимизации. Некоторыми отечественными аналитиками такие действия прагматичных поляков рассматриваются даже как попытка взять некое «шефство» над Беларусью с тем, чтобы переориентировать нашу страну на Запад. Данная точка зрения представляется, впрочем, малообоснованной. Польша будет развивать партнерство с Беларусью до тех пределов, которые будут определены «большой» Европой и которые будут удовлетворять актуальные польские потребности. О каком-либо «особом польском подходе» по отношению к Беларуси в среднесрочной перспективе говорить не приходится.

Обобщая все вышесказанное, можно предположить, что для новых членов процесс дальнейшей адаптации в рамках Европейского Союза, по крайней мере, в краткосрочной перспективе будет сопряжен с определенным ростом евроскептицизма. Это чревато проявлениями неустойчивости национальных правительств, которые не смогут далее ссылаться на фактор вхождения в ЕС для решения внутриполитических и экономических проблем. При возникновении таких проблем правительства для обеспечения меньшей уязвимости будут вынуждены ссылаться на Брюссель, что еще более увеличит потенциал разочарования. Немалую роль может сыграть и высокая степень недоверия к единым европейским институтам, которая сформировалась у части населения действующих членов ЕС. У тех новых членов ЕС, где выборы намечены на более отдаленный период, не исключен рост влияния антиЕСовских партий.

В целом продолжение объективного, непредвзятого обсуждения и анализа выгод и потерь, которые могут понести новые члены Европейского Союза, в белорусском контексте чрезвычайно важно. При этом представляется особенно необходимым акцентировать здесь внимание на том, что преимуществ от вступления в ЕС у новых членов все-таки несомненно больше, чем возможных потерь, на которых преднамеренно было сконцентрировано внимание в данном материале. Главным из таких преимуществ является право и возможность новых членов открыто обсуждать все решения, нормы, меры и шаги, которые будут затрагивать их интересы и пытаться найти в этой связи приемлемое для общих европейских интересов решение. Это важнейшее достижение Европейского Союза, которое при всех возможных частных нарушениях реально действует. Не нужно быть идеалистом — обеспечение согласия среди членов ЕС в новом более широком его измерении не может быть простым процессом. Но это в любом случае будет конструктивный, цивилизованный и демократичный процесс.

Особенно тревожно и печально осознавать, что в канун символически торжественного утверждения новой конфигурации европейского континента Президент Александр Лукашенко в своем послании парламенту по сути дела повторил путь, противоположный по сути всем трем названным чертам. Этот путь ведет в никуда.