Социально-гуманитарное знание в западных странах пережило в XX в. ряд существенных трансформаций. Эти трансформации не затронули социально-гуманитарное знание в бывшем СССР и не затрагивают его теперь на постсоветском пространстве. В итоге социально-гуманитарные пласты западного общества и нашего (постсоветского) вообще несоизмеримы. Мы живем в разных универсумах. Почувствовать это различие могут только высококвалифицированные специалисты, хорошо знающие новейшие тенденции в гуманитарной сфере западного общества. А таких специалистов на постсоветском пространстве крайне мало. Ярчайший пример несоизмеримости социально-гуманитарного знания развитых обществ и постсоветских — различие этик.

На западе этика пережила серьезные трансформации — полностью изменилась этическая методология. В постсоветском обществе, включая белорусское, методология этики осталась практически неизменной с XIX в. Это неокантианская этика императивов-предписаний. Такая этика называется универсальной. Она претендует на всеохватывающее знание, на абсолютную истину. Универсалистская трактовка этики в последующем стала считаться опасной. Согласно данной устаревшей этической методологии, получается, что какой-то одной группе людей дана вся полнота полномочий на этический дискурс. Многие исследователи в противовес стали развивать новую методологию этики — по их мнению, этический дискурс должен строиться на многостороннем диалоге. В результате, на смену универсальной этике пришла этика прикладная.

Существенное отличие последней в том, что этика должна мыслиться итогом широкого публичного обсуждения этических проблем, волнующих данное сообщество. Этика не может быть этикой вообще, этикой для всех, она должна быть конкретной и решать животрепещущие проблемы данной группы людей, в рамках которой было устроено обсуждение. Этика должна быть результатом открытого диалога! Как это выглядит на практике? Вместо одной единой для всех этики стали развивать множество прикладных этик — медицинскую, деловую, юридическую, информационную и т. д. Эти этики, вместе с тем, итог не только усилий специалистов, но и итог широкого публичного обсуждения.

Итак, универсальная этика (нем.: die allgemeine Ethik, англ.: normative ethics) и прикладная (нем.: die angewandte Ethik, англ.: applied ethics) различаются по методу исследования. Универсальная этика — это попытка построить единую априорную теорию, в которой бы системно излагалось то, что люди считают правильным или ошибочным в человеческом поведении. Такая этика называется также нормативной. Её ярким выразителем был Кант. Прикладная этика рассматривает с моральной точки зрения конкретные ситуации приватной или публичной жизни, строго различая сферы поведения. Поэтому прикладная этика дробится на целый ряд этик: медицинская, деловая и т. д. Отмечу, что появление и развитие прикладной этики непосредственно связаны с углублением идей либерализма и демократии, с переходом от понимания демократии как гегемонии большинства к её пониманию как защиты свобод меньшинства.

А что же с этикой у нас? Это вариант универсальной этики, а точнее — деидеологизированная этика марксизма-ленинизма. В университетах страны преподается именно такая этика. Она имеет две части: (1) история этических учений, и (2) этические категории. Никакой связи с реальностью такая этика не имеет. Прослушав такой курс, студент не сможет эту этику применять в жизни, поскольку она очень абстрактна и от студента требуется простое зазубривание того, что под этикой понимали Аристотель или Кант. В противоположность такому подходу к преподаванию этики, в западных университетах вместо абстрактного изложения универсальной этики предлагаются тренинги по соответствующей прикладной этике. Например, для будущих программистов проводится тренинг по информационной этике (в нашей стране она вообще нигде не преподается, хотя готовится очень большое число технических специалистов).

Тиражирование универсальной этики в Беларуси имеет следующие негативные стороны:

1. Данное обстоятельство дальше тормозит развитие публичности. Отсутствие прикладной этики у нас — это отсутствие публичного обсуждения этических проблем. Например, мало кто из белорусов задумывается о том, что в отечественном здравоохранении заказчиком лечения выступает не больной, а государство. Соответственно врач, оказывающий медицинскую помощь, отчитывается за свои действия не перед больным, а перед государством. Такая система влечет целый ряд этических следствий: непрозрачность и бесконтрольность действия врачей по отношению к пациентам (взяточничество, грубость, невозможность доказательства врачебной ошибки). Но в нашем обществе эти темы вообще не обсуждаются.

2. Этика ассоциируется у большинства людей с пропагандой, поэтому считается чем-то внешним по отношению к личному миру, к повседневности. У большинства белорусов этические нормы ассоциируются с незначащими абстрактными положениями, имеющими отношение либо к юридическим нормам: «не воровать», «не убивать», либо к этикету: «уступать место в транспорте». Рассмотрим требование «уступать место». Это требование относится у нас к социальной рекламе — оно растиражировано в общественном транспорте. Оно адресуется молодым людям, которые должны уступать место пожилым. С другой стороны, в нашем государстве есть внутриведомственное распоряжение по Министерству здравоохранения, согласно которому людям пенсионного возраста можно отказывать в плановом лечении серьезных заболеваний. Давайте задумаемся, на одной чаше весов «уступать пожилым место в транспорте» и «не лечить их». В публичном обществе приоритеты явно были бы расставлены по-другому, чем у нас — их бы лечили.

3. Наше общество оказывается этически бесчувственным и ценностно девальвированным. Этическое поведение не возможно без этической интуиции, а она формируется только одним способом — в результате живого обсуждения конкретных этических проблем. Белорусы таких проблем не обсуждают, поэтому этическая интуиция у них не формируется. Как следствие, у нас практически никто не занимается волонтёрством, в обществе сложились ярко выраженные мещанские приоритеты потребления. Этические вопросы считаются второстепенными.

Как видим, неразвитость публичности в Беларуси затрагивает не только политическую и общественную сферу нашего государства, но непосредственно влияет также и на нашу этику, причем влияет скорее негативно.