Конец месяца оказался на редкость богат событиями в белорусской внешней политике. 23 марта президент Беларуси вернулся из 9-дневного турне по странам Латинской Америки. 24 марта встретился с заместителем председателя КНР Си Цзиньпином. 26 марта пригласил президента Вьетнама приехать с визитом в Беларусь. Наконец, 29 марта теплый прием был оказан делегации американских бизнесменов.
Венесуэла, США, Китай, Вьетнам — и все это в течение каких-то 10 дней на высшем государственном уровне. Любой, кто даже поверхностно знаком с Новейшей историей оценит опасное искусство такого дипломатического лавирования на фоне сложных переговоров о нефтяных пошлинах в Таможенном союзе с Россией и Казахстаном.
Не меньшее удивление вызывают и одинаковые по смыслу и по громкости заявления, сделанные президентом во время состоявшихся встреч в Каракасе и Минске. Дело в том, что в последние дни Александр Лукашенко ведет себя так, как будто президентские выборы 2011 года уже состоялись, и результат его вполне устроил.
Президентские гарантии
17 марта в Каракасе Лукашенко дал понять, что собирается контролировать белорусско-венесуэльские энергетические проекты вплоть до завершения их первого этапа в июле 2011 г., и уже 30 марта в Минске подтвердил, что берет под личный контроль выполнение всех двусторонних письменных и устных договоренностей с руководством Венесуэлы.
24 марта во время встречи с представителями деловых кругов Китая Лукашенко дал свою президентскую гарантию поддержки и сохранности китайских инвестиций в Беларуси. Наконец, 29 марта точно такие же заверения услышали от белорусского президента американские бизнесмены. Глава государства пообещал изучать совместные белорусско-американские проекты быстро и без бюрократии, и даже допустил, что по каждому инвестпроекту может быть принят отдельный указ.
Внимательный инвестор может сделать из этого щедрого потока обещаний, как минимум, следующие выводы.
Во-первых, заморский гость может поверить, что залогом успешного инвестпроекта в Беларуси является личная поддержка Лукашенко, что в свою очередь означает быстрый запуск проекта без лишних административных затрат на нужды белорусской бюрократии. И наоборот: если президент так настойчиво раздает личные гарантии направо и налево, то видимо без президентской поддержки проект рискует или вообще не начаться, или утонуть в бюрократической волоките.
Во-вторых, если инвестор следит за белорусским политическим календарем, то он может сделать вывод, что у белорусского гаранта «все схвачено», и что грядущие президентские выборы никак не скажутся на безопасности инвестиций. И наоборот: осторожный инвестор может подумать, что вероятный кандидат в президенты А. Лукашенко искренне предлагает инвестировать в собственную предвыборную кампанию.
Последней мыслью опытного инвестора может стать крамольная дума о том, что будет с его деньгами, если, не дай бог, белорусский гарант решит отойти от дел. Означает ли это, что инвестору придется иметь дело с той самой белорусской бюрократией, которая никаких гарантий ему не давала и вообще редко показывает лицо даже своим согражданам? — Это гамлетовский вопрос.
Другими словами, такая щедрость первого и бессменного лица белорусского государства вызывает скорее настороженность. Неспроста после президентских откровений один из участников американской делегации сделал особый упор на гарантиях ведения бизнеса в Беларуси. Возможно, опытный американец почуял в словах белорусского собеседника неладное: too good to be true.
Справедливости ради, нужно признать, что венесуэльские и китайские инвесторы подобных сомнений не высказывали, но при этом и ответных личных гарантий белорусскому президенту и народу не давали. Вот здесь у белорусских граждан как раз и появляется серьезный повод для опасений. Старый анекдот про президента, помогающего перебирать картошку, вполне может стать реальностью.
Один за всех и все на одного
Эту историю знает любой белорус. Телефонный звонок, сиплый голос отвечает: «Да. Ну, давайте быстро. Хорошая, плохая, хорошая, хорошая — да идите вы, разбирайтесь сами!» Как и в любой сказке, в этом анекдоте есть доля правды. Рано или поздно вертикаль чиновников, которая по идее должна ускорять работу государства, устраивает итальянскую забастовку, и президент остается один на один с многочисленными просителями. В последние два года признаки бюрократического паралича исполнительной власти в Беларуси появляются все чаще.
Как показывает опыт, белорусские чиновники среднего звена хуже всего справляются как раз с иностранными инвестициями. За это им чиновники высшего ранга периодически делают строгие выговоры. Так было пару лет назад, то же самое продолжается и сегодня. Поэтому президент и вынужден брать под личный контроль сербские, итальянские, российские, венесуэльские, китайские, американские, какие угодно еще инвестиционные проекты и обещать всем новым партнерам избавление от волокиты.
Так же практически в одиночку белорусский президент буквально за две недели сформировал свою предвыборную программу. На сегодняшний день она состоит, как минимум, из подписанных соглашений с КНР и Венесуэлой и гарантий их выполнения. Кроме этого Лукашенко всем своим видом дает понять, что крепко держит в кулаке внешнюю и внутреннюю политику Беларуси.
Удержит ли? Последние недели марта 2010 дали достаточно материала для того, чтобы составить небольшой каталог предвыборных проблем вероятного кандидата Лукашенко.
1. Неформальные договоренности
Вернемся к визиту в Венесуэлу. Во время пресс-конференции в Каракасе, фрагмент которой был показан по белорусскому телевидению, белорусский президент с удовольствием признался, что кроме подписанных соглашений между ним и Уго Чавесом существует еще много непубличных договоренностей. На первый взгляд это может показаться признаком особого доверия между президентами, но только на первый взгляд.
Проблема в том, что именно наличие неписаных договоренностей в жизненно важной для Беларуси области энергетики должны вызывать беспокойство. Если даже подписанные межгосударственные соглашения по поставкам нефти между Минском и Москвой пересматриваются в судебном порядке, то что уж говорить о неписаных контрактах с Каракасом.
Тем более что белорусский президент недавно обжегся на устных обещаниях по поводу режима торговли нефтью в рамках Таможенного союза, которые ему якобы дал Д. Медведев в декабре 2009. «Плоды» этих устных договоренностей уже смогли оценить белорусские автолюбители. Если примеру Медведева вдруг последует Чавес, что тогда будет контролировать белорусский президент?
Наконец, нужно признать, что нам почти ничего не известно о внутриполитической ситуации в Венесуэле. Почему следует верить словам Чавеса? На кого он опирается в Венесуэле и почему согласился на такой помпезный проект? Как сказался кризис на экономике Венесуэлы, и когда законные интересы венесуэльского народа выше устных договоренностей с белорусскими партнерами?
2. Нераспределенная ответственность
Вторая проблема связана как раз с тем, что главным ньюсмейкером последних недель был именно белорусский президент. В таком поведении самого Лукашенко нет ничего нового, зато экономические реалии серьезно изменились. Если президент вынужден брать целый пакет инвестиционных проектов под личный контроль, то на что сегодня рассчитывают остальные члены виртуальной «команды Лукашенко»?
Ирония в том, что даже после зачистки российского телевещания белорусский телезритель гораздо больше знает о внутриполитическом раскладе соседней России. Так, Медведев как будто отвечает за внешнюю политику, Путин за экономику, Сечин за «нефтянку», Кудрин за финансы, Чубайс за инновации. В Беларуси же конкуренция мнений чиновников есть разве что в относительно безопасном поле государственной идеологии и информационной политики.
Угадайте, кто в Беларуси отвечает за пересмотр условий поставок российской нефти? Нет, не Владимир Семашко, он-то как раз сопровождал президента в поездке по Латинской Америке. И не Сергей Сидорский — несмотря на то, что остался в Минске для встречи с В. Путиным. Мы просто этого не знаем.
3. Отсутствие команды
Наконец, третья проблема вырастает из второй. Мартовские события показали, что у белорусского президента так и не появилось ответственных помощников, на которых можно положиться. Александр Лукашенко приближается к выборам без команды, в ситуации всеобщей внутриполитической неопределенности из-за экономического спада и обремененный множеством амбициозных проектов, под которые уже успел раздать личные гарантии. Именно личные, ни с кем не разделенные гарантии.
5 лет назад в интервью российскому каналу «ТВ Центр» Лукашенко откровенно признался, что в его случае президентство — это колоссальное одиночество, которое усиливается с годами. Возможно, так оно и есть, а эта тема ждет своего биографа.
В 2005 году еще можно было позволить себе говорить об одиночестве при финансовой независимости, обеспеченной дешевой нефтью и газом. Зато в кризисном 2010 году политическое одиночество становится непозволительной роскошью. Одинокий серфер на гребне нефтяной волны выглядит романтично. Одинокий серфер на берегу — находка для туземцев.