Предлагаемая статья первоначально предназначалась для «узкого круга ограниченных людей» и имела весьма странное название «Записка психолога-сантехника по проблеме отсутствия канализации». Подобное название нуждается в небольшом пояснении. Перед вышеупомянутым кругом был поставлен вопрос, который рассматривался в статье «В поисках подходящего народа», размещенной на сайте «Наше мнение». Вопрос об отсутствии «перетекания» голосов разочаровавшихся от президента к оппозиции. Кто-то при этом применил термин «канализация», что и послужило толчком для начала творческого процесса.
В отличие от ранее помещенной статьи, отсутствие «перетекания» («канализации») рассматривается не с культурологической точки зрения, а с точки зрения современной социальной психологии. Противоречий при этом не возникает. К любой истине ведет много дорог, что, впрочем, справедливо и для любого заблуждения.
Автор заранее просит прощения у читателей за многочисленные цитаты из популярного учебника по социальной психологии американца Дэвида Майрса. Но что поделать, коль в этой области отечественные специалисты еще не создали ничего достойного для цитирования.
* * *
При всем уважении к работе сантехников, я считаю, что в данном случае им тут просто нечего делать. Нет закупорки системы. Перетекание не происходит, потому что «мы» и «они» находимся на разных уровнях, а вверх самотек как в политических, так и социальных системах не происходит.
Специально для тех, для кого моя идея разделения белорусского электората на «восточную» и «западную» часть не кажется плодотворной, я попытаюсь спеть старую песню на новый лад: сменив слова, но сохранив мелодию.
В качестве ключевого понятия будет использовано затасканное слово авторитаризм. Режим у нас авторитарный, президент у нас авторитарный, а следовательно, где-то должен быть и авторитарный электорат. Напомню: «Авторитарные личности часто крайне дисциплинированы. Недостаток чувства безопасности у авторитарной личности предрасполагает ее к чрезвычайной озабоченности вопросами власти и статуса, а также негибкому „черно-белому“ мышлению и нетерпимости к неопределенности. Поэтому такие люди склонны подчиняться власти. Авторитарные тенденции усиливаются в периоды экономического спада и социальных переворотов».
Стереотипные предрассудки
Если поделить электорат на авторитарный и демократический, то за годы противостояния в каждой группе сложились свои предрассудки и стереотипы по отношению к «чужакам». Процесс этот автокаталитический, в полном соответствии с пословицей: «Чем дальше в лес, тем больше дров». Не стану тратить время на анализ того, что представляет собой демократическая часть белорусского электората, для нас куда важнее, что о ней думают её коллеги из противоположного лагеря.
Начну с определений. «Предрассудок — неоправданно негативная установка по отношению к группе и отдельным ее членам.
Стереотип — мнение о личностных качествах группы людей. Стереотипы могут быть чрезмерно обобщенными, неточными и резистивными к новой информации».
Если согласиться с учебниками психологии, то «человеку, находящемуся под влиянием предрассудков, не нравятся те, кто на него непохожи. Предрассудки берут начало из многих источников, потому что они выполняют различные функции: выражают сознания того, кто мы такие, и обеспечивают нам социальное признание, они могут защищать наше чувство „Я“ от тревоги, проистекающей от недостатка безопасности или внутреннего конфликта».
Сформировавшись однажды, предрассудок сохраняется преимущественно по инерции. Если он является социально приемлемым, многие люди пойдут по пути наименьшего сопротивления и будут сообразовывать свое поведение с этим предрассудком. Предрассудки часто загоняются вглубь и действуют из глубин автоматически, без участия рассудка.
Негативное представление о человеке или группе очень трудно разрушить. «Ярлыки действуют, как поющие сирены, заставляя нас забывать о более тонких различиях». Иными словами, только профессиональные политологи способны различать уровни и подуровни. Для всех остальных существует просто оппозиция. Причем мнение о ней формируется не в результате анализа всей совокупности информации, а исключительно на основании отдельных, как правило, маргинальных фактов.
Социальная гравитация
Уже перед первыми перестроечными выборами большинство граждан Беларуси социально «определились», а значит, могли ответить на вопрос, с кем они и против кого. Образовавшимся социальным группам свойственно усиливать внутригрупповое пристрастие. Подобно космическим объектам, они сжимаются под действием внутренней гравитации. Понятно, что «существует тенденция оценивать свою группу позитивно, для того чтобы позитивно оценивать себя».
За годы независимости белорусское общество сделало значительный шаг вперед в вопросах самоидентификации. «Социальная идентификация является причиной того, что мы подчиняемся групповым нормам. Чем важнее для нас наша социальная идентичность и чем более связанными с группой мы себя ощущаем, тем более сильными предрассудками мы реагируем на угрозы, исходящие от другой группы». Вывод: пропасть между демократически настроенной частью общества и авторитарной может только нарастать.
В поисках «козлов отпущения»
Авторитарная часть белорусского общества состоит в основном из людей пожилого возраста, работников государственных предприятий, малообразованных и проживающих в деревнях, то есть людей с низким статусом. «Люди, имеющие низкий статус, более пренебрежительно относятся к другим группам. Люди с низким уровнем самооценки испытывают неприязнь к независимым и умным. Существует связь между самооценкой и предрассудками. Когда люди чувствуют себя уверенно, они более лояльны к другим группам».
Белорусское общество вступает в период несбывшихся надежд. Будущее пугает своей неопределенностью. «Когда причиной нашей фрустрации (блокирования достижения цели) является неопределенность, мы часто переадресовываем нашу злость на „чужаков“. Презрение к „ним“ служит и другой цели: потребности принадлежать к „своим“.
Фрустрации порождают враждебность, которую люди порой изливают на «козлов отпущения» или соперничающие с ними группы, воспринимая последних как ответственных за собственные фрустрации. Предрассудки обеспечивают чувство социального превосходства, а также могут облегчать маскировку чувства неполноценности. У людей с авторитарной установкой часто обнаруживаются различные типы предрассудков».
От простого к еще более простому
Авторитарные личности способны бесконечно спорить о технологии консервирования овощей, но их взгляды на политику и политиков максимально упрощены: «Многие стереотипы проистекают не столько от злобы, сколько оттого, что мы естественным образом стремимся сводить сложные взаимосвязи к более простым.
Одним из способов упрощения того, что нас окружает, является «категоризация» — организация окружающего мира путем группировки объектов.
Само деление на группы может вызвать эффект внутригрупповой гомогенности — чувство, что они «все на одно лицо» и отличаются от нас и нашей группы». Вот почему, получив ярлык «оппозиционер», невозможно потом доказать, что ты «новый оппозиционер». Тут самое время вспомнить о китайцах и японцах, которые, как известно, неотличимы друг от друга.
Эффект плохого танцора
«Объясняя действия других, мы часто допускаем фундаментальную ошибку атрибуции. Мы до такой степени приписываем данное поведение личностным диспозициям, что не принимаем в расчет важные ситуативные факторы. Ошибка появляется отчасти из-за того, что наше внимание сфокусировано на людях, а не на ситуациях».
Иными словами, когда мы глядим на внешний мир, то в первую очередь замечаем людей (танцора). Когда анализируем собственные поступки, то в первую очередь замечаем обстоятельства, которые нам мешают (пол). Следовательно, поражения оппозиции на очередных выборах в глазах неоппозиции всегда будут объясняться низким уровнем танцоров и укреплять уже сложившиеся стереотипы. При этом многочисленные нарушения со стороны власти останутся незамеченными.
Безучастность к пропавшим политикам
«Феномен справедливого мира — склонность верить в то, что мир справедливый, и поэтому люди имеют то, чего они заслуживают. Этот феномен искажает наше впечатление о жертвах насилия. Люди индифферентны к социальной несправедливости не потому, что их не заботит вопрос справедливости вообще, а потому, что они ее не видят. Они убеждены, что жертвы насилия, вероятно, вели себя провоцирующе. По той же причине люди не любят неудачников».
От себя добавлю: острота нашего социального зрения зависит от нашей личной заинтересованности. Да, мы все хотим жить в справедливом мире, но не надо нас пугать. Потребность в безопасности важнее потребности в справедливости.
На этом первую часть можно считать законченной. Пора от раздела «почему ничего нельзя изменить» перейти к разделу «как добиться изменений».
Политическая лапаротомия
Но для начала последняя порция печального: «Социальная психология добилась большого успеха в объяснении предрассудков, но не в их смягчении. Против предрассудков не существует простого средства, поскольку они являются результатом многих взаимосвязанных факторов». Не существует, так и не надо. В конце-то концов, мы пережили десятилетие режима, переживем и этот научный вывод. Но, прежде чем попытаться поискать лазейки, вернемся к модели белорусского электората.
В одном из отчетов НИСЭПИ предлагается разделить всех граждан республики, старше 18 лет, не по «восточному» и «западному» типу и даже не по авторитарному и демократическому, а потому «какие СМИ объективнее освещали газовый конфликт». Результат получился потрясающий. Патриоты белорусской журналистики в пропорции 86.2 / 5.4 поддержали заявление Лукашенко. Любители голосов из-за российского бугра также выступили стройными рядами, но с противоположным мнением: 12.1 / 74.9.
Любопытно, согласитесь. Однако, что тут причина, а что следствие. Возможно, люди не любят самого Лукашенко — и свою нелюбовь переносят и на государственные белорусские СМИ?
Вернусь к своему любимому выводу, который странным образом совпадает с мнением крупнейшего западного политолога Хантингтона: «Белорусское общество является расколотым», и подобную лапаротомию (чревосечение) произвели различные системы ценностей. Как их назвать — не суть важно.
В поисках надежды
Если вас не пускают в дверь и в окно, попытайтесь проникнуть в дом через дымоход. Если невозможно убедить оппонента в своей правоте, бросьте это дурное занятие. Людей не перевоспитать. От предрассудков не избавиться. Отсюда первый практический вывод: не следует превращать работу с избирателями в выполнение просветительской миссии. Электорат вообще не стоит в чем-либо убеждать, а тем более — в его неправоте.
Найдите то общее, что уже существует. А оно обязательно существует! Но тут возникает принципиальный вопрос. В какой области следует искать это самое общее? В проблемах ЖКХ? В низких заработках и пенсиях? Здесь не место открывать очередную дискуссию. Ограничусь лишь одним примером. В знаменитом перечне человеческих потребностей Маслоу отсутствует потребность в материальных благах (?!). Зато много говорится о потребности в безопасности. Именно ее наши граждане потеряли в 1994 году, и именно ее «подарил» им некто Лукашенко.
Сегодня не 1994 год, но разочарованных в авторитарном лидере порядка 30%, а разочарованные авторитарные избиратели — это люди, находящиеся вне «островка безопасности». Чем живут такие люди? Они живут надеждой. Воспользуемся данным фактом и в очередной раз приведем умную цитату: «Возникновению приязни способствует простая антиципация (от лат. anticipatio — заранее составленное представление) взаимодействия. Взаимная антиципация повышает шансы на то, что между людьми сложатся самые прекрасные отношения».
«Переведи!» — как воскликнул однажды положительный простоватый герой культового советского фильма «Москва слезам не верит». Перевожу. Необходимо подогревать надежды разуверившихся граждан и сонадеяться (по аналогии с сопереживать) вместе с ними. А можем ли мы найти общую надежду? Почему бы и нет. И «мы» и «они» надеемся, что только справедливые выборы способны изменить жизнь к лучшему. Пусть тот, кто не согласен с этим выводом, первым бросит в меня камень!
Возраст свободы
У оптимистов по поводу моего предложения возникнут серьезные возражения. Кампанию необходимо вести на позитиве. Нарисовать яркую перспективу и нести ее высоко над головой, как Данко вырванное сердце. Что ж, и такой подход имеет право на жизнь. Но вот пример из не столь давнего российского прошлого. В самый сложный момент своей политической карьеры Ельцин пошел на выборы под лозунгом «Голосуй, а то проиграешь», пошел и победил.
Очередная цитата: «Мысль о возможной потере оказывает на людей большее влияние, чем мысль о приобретении». Например, «студенты испытывают более сильные чувства, представляя себе любовные неудачи или плохую успеваемость, а не успехи в учебе и личной жизни».
Почему так происходит? Сошлемся на главного мирового специалиста по проблемам психологии влияния американца Роберта Чалдини: «По мере того как нечто становится менее доступным, степень нашей свободы уменьшается; а мы ненавидим терять свободу, которая у нас есть. Стремление сохранить имеющиеся прерогативы является центральным моментом в теории психологического реактивного сопротивления. Согласно этой теории, всякий раз, когда что-то ограничивает наш выбор, потребность сохранить наш выбор заставляет нас желать значительно сильнее, чем прежде».
Возможно, выводы старины Роберта о том, что «мы ненавидим терять свободу» не про нас? Распространяется ли американское «мы» на «толерантных» белорусов? Хочется верить. По крайней мере, моя внучка в возрасте двух лет на любые ограничения свободы отвечала исключительно по Чалдини: она «демонстрировала неповиновение».
Требование справедливых выборов хорошо еще и тем, что оно не радикально. Факт немаловажный «поскольку пассивно усвоенные лозунги иногда эффективны, а иногда нет. Можем ли мы заранее предсказать, какой пропагандистский лозунг окажется успешным? Существует простое правило: убедительность снижается при повышении важности проблемы». Одно дело требовать «судью на мыло», и совсем другое — «свисток на поплавок».
«Разжигание» надежды на справедливые выборы позволит органически вмонтировать в избирательную кампанию и другой обязательный элемент подобных действий. Я имею в виду создание образа врага. Как уже отмечалось ранее, разделение на «наших» и «не наших» практически непреодолимо. Не стоит тратить время и доказывать, что на самом деле мы белые и пушистые. Проще переключить внимание на новый субъект политики. Этим приемом владели еще в древнем Египте. Я полагаю, нет нужды громоздить исторические примеры.
«Кто стучится в дверь ко мне?»
Какой ответ должен последовать, чтобы дверь вам открыли? Правильно. «Свои!» Дело остается за пустячком. Хозяева квартиры должны вам поверить. Для оппозиции решить подобную задачу все равно, что для мышей повесить колокольчик на шею кота. Что тут могут посоветовать психологи: «Если „они“ кажутся более непохожими на нашу собственную группу, чем это есть на самом деле, мы можем постараться персонализировать членов данной группы».
Образ оппозиции давно сформирован в головах избирателей. Насколько этот образ соответствует истине, роли уже не играет. В таком случае следует поступить в соответствии с житейской присказкой, только поступить наоборот. Иными словами, необходимо переходить на личности.
Тут могут сильно возмутиться партийные функционеры. Но это их проблемы. В свое время бывшему коммунисту Квасьневскому хватило ума послушаться западных консультантов и не афишировать свою партийную принадлежность. Итог известен. Президент из народа, Валенса, проиграл партократу, и не где-нибудь, а в католической Польше.
Существует внушительный арсенал психологических приемов, позволяющих «засланным казачкам» внедряться в «идейно чуждые группы». Перечислим некоторые.
Человек, если согласиться с биологами, относится к виду homo sapiens. Он разумен, а следовательно, прежде чем совершить поступок (например, прогнать в шею оппозиционного агитатора), обдумывает свои действия. Да, так бывает (в смысле, вначале обдумывает)! Но… Традиционное и в который уже раз «но». «Наше самоопределение не появляется у нас в голове; оно складывается из наших поступков. Связь „установки-действия“ также работают и в обратном направлении. Мы не только побуждаем себя к действию размышлениями, но и своими поступками подталкиваем себя обдумать ситуацию. В момент действия у нас возникает идея, с помощью которой мы делаем объяснение, почему поступили именно так, а не иначе». На этом великом открытии делается половина прибыли компаний, процветающих в торговле.
Соберите подписи в поддержку справедливых выборов. Кто будет против? Тем более, что среди бывших сторонников Лукашенко 31,5% не верят в то, что предстоящие выборы будут честными. Ну и что? «Вы когда-нибудь задавались вопросом о том, что же делают со всеми полученными подписями те люди, которые просит вас подписаться под их петициями? Часто они ничего с этими подписями не делают, так как их главной целью обычно является вынуждение тех, кто подписывается, взять на себя некое обязательство и, соответственно, занять определенную позицию».
Начинать всегда необходимо с малого. Вы поговорили о справедливости, обсудили погоду, подарили брошюрку на актуальную тему… На языке профессионалов такая методика называется «нога в дверях». «Большинство из нас могут припомнить случаи, когда, согласившись помочь осуществить какой-нибудь проект или посодействовать какой-нибудь организации, мы в конечном итоге оказываемся вовлеченными в это дело намного сильнее, чем нам хотелось».
Уже первый, пусть крохотный, но конкретный шаг подсознательно настраивает человека на целую цепочку последовательных шагов. «Все мы стремимся соответствовать тому, что мы уже сделали. Коль скоро мы уже сделали выбор или заняли определенную позицию, мы будем стремиться вести себя в соответствии с принятыми на себя обязательствами и стараться оправдать ранее принятое решение».
Кстати, о подаренной брошюре. «Мы — люди, потому что наши предки научились делиться пищей и умениями посредством почитаемой сети обязательств. Именно ориентация на будущее, присущая чувству признательности, явилась причиной социального прогресса». В очередной раз «перевожу». Получив что-либо в подарок, люди чувствуют себя обязанными. На этом принципе во всем мире ловят голоса избирателей и выманивают пожертвования.
Кто пойдет от двери к двери
Жалобы на безэфирность давно стали традиционными в оппозиционной среде. Их главное достоинство — удобство. Всю свою бездеятельность или, в более мягком варианте, неэффективную деятельность всегда можно объяснить отсутствием доступа к эфиру. Развеем очередной миф. «Исследования убедительно показывают, что наибольшее влияние на нас оказывает не опосредственная информация, а личный контакт с людьми».
У человека «в ящике» нет никаких шансов сравниться в степени влияния с реальным живым собеседником. «Ящики» берут количеством и частотой «контактов». Как в таком случае поступать политикам? Прислушаться к совету. «Ни один лидер не может постоянно и без посторонней помощи убеждать в чем-либо всех членов группы. Волевой лидер, однако, может убедить некоторую часть членов группы. Затем необработанная информация, воспринятая достаточным количеством членов группы, может „сама“ убедить остальных».
Приехали. Психология закончилась. Начался чистый менеджмент. Но это как раз то, что отсутствует в политических оппозиционных структурах. Для того чтобы дойти до каждого, необходимо иметь тысячи пар ног активистов.
А откуда им взяться? Чем их заманить? С партийной бюрократической верхушкой все ясно. Профессионалы работают за деньги, и ни одна партия мира не страдает от недостатка желающих порулить на платной основе.
Активистов привлекает идея. В Беларуси такие идеи есть и всегда были: демократия, права человека и т. п. Но одной идеи недостаточно для систематической работы. Вернемся к психологии и бросим повторный взгляд на пирамиду потребностей Маслоу. Что мы увидим на ее вершине? Самореализацию и потребность в признании. С активистами необходимо систематически работать. Для начала — просто общаться. «Любое общение (по сравнению с его отсутствием) полезно и выгодно для людей». Активистов необходимо вооружать современными методиками влияния и направлять их в народ. В первую очередь к своим ближайшим родственникам и друзьям.
Процитируем: «Поскольку 95% людей являются по своей природе имитаторами и только 5% — инициаторами, действия других убеждают больше, чем доказательства, которые мы можем им предложить». Людей наиболее эффективно убеждают только другие люди. Действуя изнутри, активисты должны создавать ощущение нарастающего большинства, ибо нет более убедительного доказательства выбранного пути, кроме как движение по нему большинства. «Принцип социального доказательства является наиболее действенным при наличии двух факторов. Одним из них является неуверенность. Когда люди сомневаются, когда ситуация представляется им неопределенной, они в большей степени склонны обращать внимание на действия других. Второй фактор, когда данный принцип работает эффективно, это сходство. Люди в наибольшей степени склонны следовать примеру тех, кто на них похож».
Вместо заключения
Маркс не изучал психологию. В его бытность такой науки не существовало. Вот почему сознание «марсиан» определяло исключительно бытие. Последователи бородатого классика продолжают писать многостраничные избирательные платформы с перечислением рецептов от экономических бед. Политический ларчик открывается совершенно иным ключом. Вопрос всегда решается на уровне веры, а вера ближе к морали, чем к разуму. Вот свежий пример из американской политической жизни: «Вопрос стоит не столько в политической плоскости, сколько в плоскости морали. Бушу и его людям прежде всего надо доказать не то, что они были абсолютно правы, а то, что они вели себя честно, пусть и заблуждались».
Но это цитата не из Майерса. Это цитата из текста аналитического сайта. На ней и завершим.