По сообщениям информационных агентств со ссылкой на источник в МИД России, ожидалось, что на заседании министров иностранных дел стран Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), состоявшемся в Душанбе 25 июля, будет снят мораторий на принятие в нее новых участников. «Если единогласно будет принято решение о возможности расширения ШОС, то стороны начнут подготовку механизма по этому вопросу», — сказал представитель российского внешнеполитического ведомства.
Напомним, что ШОС — это международная организация, созданная в 2001 году лидерами Китая, России, Казахстана, Таджикистана, Киргизии и Узбекистана. За исключением последнего, остальные страны являлись участницами «Шанхайской пятерки», основанной в 1996 году в целях укрепления доверия в военной области и взаимного сокращения вооруженных сил в пограничных районах.
Согласно Хартии и всем уставным документам, ШОС носит открытый характер. Статус наблюдателя там имеют сейчас Иран, Монголия, Индия и Пакистан, желающие войти в нее в качестве постоянных членов; действует контактная группа ШОС-Афганистан. Определенный интерес к взаимодействию, не исключая и присоединение, проявляют также Беларусь, Турция, Непал, Бангладеш и Таиланд.
Решение установить на несколько лет мораторий на расширение ШОС, активизировав при этом тесное сотрудничество с государствами-наблюдателями в рамках «практических проектов», было принято в прошлом году в ходе Бишкекского саммита. Тогда было заявлено, что «поскольку интерес к участию в организации велик, в планах ШОС предусмотрено разработать критерии расширения. Совет глав государств решил до их разработки приостановить рассмотрение вопросов по принятию в ШОС новых членов».
Возникает вопрос, действительно ли истинной причиной введения моратория была необходимость выработки упомянутых критериев. Для ответа на него следовало бы иметь более или менее полное представление о деятельности ШОС. Однако, как ни странно, несмотря на обилие различных высказываний на эту тему лидеров стран-участниц, сделать это весьма затруднительно. Члены организации принимают совместные коммюнике, берут на себя декларативные обязательства, выступают с отчетами. В ШОС проводятся (и достаточно часто) встречи на уровне руководителей государств, министров иностранных дел, министров обороны, рабочих групп и т. д. Кроме того, у нее имеется Секретариат и координационные центры, такие, к примеру, как Исполнительный комитет Региональной антитеррористической структуры в Ташкенте, организуются совместные военные учения. Однако остается неясным, что же на самом деле предпринимает ШОС для развития долгосрочного сотрудничества в этой части мира. Что это — военный блок, экономический альянс или и то и другое одновременно?
Скажем, у «Шанхайской пятерки» существовала определенная цель: разрешение пограничных споров между Китаем и его постсоветскими соседями. Соответственно, у нее имелись четкие критерии членства: все государства-участники граничили с Поднебесной. Но, выполнив эту задачу, а затем, включив в число своих членов Узбекистан, добавив наблюдателей и деловых партнеров, ШОС расширила круг своих целей и намерений, сделав их тем самым более расплывчатыми и туманными.
Согласно Уставу ШОС, к ее основным целям относятся обеспечение безопасности и стабильности в регионе, борьба с наркотиками и терроризмом, сотрудничество в сфере экономики, культурный обмен и даже продвижение к созданию демократического порядка, в собственном, разумеется, понимании. Но при всей амбициозности этой программы трудно указать на конкретные достижения. Двусторонние соглашения и договоренности существуют, но приняты они, как правило, не в рамках ШОС. Например, нефтепровод между Казахстаном и Китаем не является общим проектом организации, равно как и Прикаспийский газопровод.
Отнюдь не облегчает решение поставленной задачи и то немаловажное обстоятельство, что каждая из стран-участниц организации, особенно ее главные действующие лица — Россия и Китай — по-разному представляют себе ее нынешние и будущие функции. Так, первая склоняется к формированию модели ШОС по типу «азиатской НАТО», где политическая составляющая и проблемы безопасности превалируют над экономическим сектором. В свою очередь, Китай больше заинтересован в развитии экономического сотрудничества, что в конечном счете должно позволить ему при помощи заложенных в структуру ШОС механизмов реализовать свою долгосрочную стратегию в Центральной Азии и форсировать экономическую интеграцию в регионе, естественно, под собственной эгидой.
У остальных участников остается лишь возможность пытаться строить свою политику на противостоянии интересов Москвы и Пекина. К тому же между ними самими царит скорее дух соперничества, чем сотрудничества. Одной из острейших проблем является сохраняющаяся межэтническая напряженность, которая по большей части ответственна за натянутые отношения Узбекистана с Таджикистаном и Киргизстаном. Не менее серьезным источником противоречий между странами Центральной Азии является вопрос, связанный с использованием ограниченных водных ресурсов.
Безусловно, российские «ястребы» хотят видеть в ШОС структуру для противодействия Западу и в особенности НАТО. Теоретически условия для этого имеются — в договоре ШОС, как и в Вашингтонском договоре, говорится, что нападение на одного из ее членов означает нападение на всех остальных. «В условиях расширения НАТО возникла реальная угроза национальной безопасности России, и я убежден, что именно ШОС может стать реальным противовесом экспансии со стороны Североатлантического альянса», — такое мнение высказал Леонид Ивашов, бывший начальник главного управления международного военного сотрудничества Минобороны РФ, а ныне вице-президент Академии геополитических проблем. А посему в перспективе в ШОС нужно включить Иран, Индию и Пакистан. Отставной генерал убежден, что «в этом случае ШОС станет полнокровным альянсом в сфере обороны и безопасности и превратится в реальный инструмент по поддержанию мира на огромном геополитическом пространстве, включая регионы Каспия, Персидского залива, Центральной и Южной Азии. И тогда ШОС будет способна умерить аппетиты США и Запада».
Однако, вопреки подобным заклинаниям, ШОС, во всяком случае, пока, не является «противовесом НАТО», так как членство в ней ни в коей мере не препятствует сотрудничеству с альянсом, и все пять центральноазиатских государств достаточно активно участвуют в программе последнего «Партнерство во имя мира».
Если говорить об энергетическом сотрудничестве, то определенное недоумение вызывает тот факт, что в организацию входят одновременно страны-поставщики и страны-потребители энергоресурсов, интересы которых зачастую противоположны. А о каких-либо общих проектах в других сферах экономики что-то не слышно.
Китай и Россия постоянно твердят о стратегическом партнерстве, но при этом любви и доверия между ними нет. Их интересы в рамках ШОС создают основу как для сотрудничества, так и для разногласий. Вопреки общей риторике, каждая из этих стран считает Центральную Азию жизненно важной для своей национальной безопасности и будет бороться за увеличение своего влияния в регионе. Да, полностью отвечает интересам обоих обеспечение стабильности в Центральной Азии, что в их понимании означает консервацию находящихся у власти режимов. Пожалуй, однозначно сходятся лидеры ШОС еще и в том, что она должна стать барьером на пути дальнейшего распространения влияния западного мира в Центральной Азии. Неформальный лозунг ШОС звучит так: Азия — дело самих азиатов.
В остальном же, как было остроумно замечено, в настоящее время члены ШОС напоминают героев китайской сказки, договорившихся на встречу Нового года принести по чайнику водки. Каждый из них принес чайник воды, понадеявшись на то, что этого никто не заметит, и всю новогоднюю ночь персонажи пили чистую воду из котла, в который они вылили принесенное с собой.
Так будет ли принятие в ШОС новых членов способствовать ее развитию и сглаживанию внутренних противоречий? Конечно, сама по себе отмена моратория едва ли может вызвать у кого-либо негативное восприятие. Другое дело, если в ШОС войдут государства, имеющие в мире не самое завидное политическое положение. Естественно, в первую очередь это относится к Тегерану, который, кстати, рвется туда весьма активно. Недавно аятолла Ахмад Джанатти, входящий в высшее руководство Ирана, призвал к созданию «единого фронта, задачей которого будет спасение человечества от западных угроз». Он заявил, что «Запад поднял знамя террора. В ответ нации Востока должны объединить свои военные, экономические и культурные потенциалы. Только это может спасти род человеческий от катастрофы». Понятно, что привнесение такой идеологии в ШОС не вызовет на Западе положительных эмоций. А поскольку для Пекина национальные интересы требуют продуктивных отношений с Вашингтоном и Европой, то можно предположить, что он не будет в восторге от такого беспокойного партнера.
Что касается Пакистана и Индии, то между ними, как известно, существуют серьезные территориальные проблемы, которые могут стать проблемами всей организации и расколоть страны-участницы на группы по интересам.
Таким образом, во-первых, как представляется, на данном этапе углубление интеграции и расширение являются для ШОС взаимоисключающими понятиями, ибо перед ней по-прежнему остро стоит проблема самоопределения. Во-вторых, получается, что из всех имеющихся официальных претендентов проблем не создаст лишь присоединение Монголии. Но при этом отвергнутые наверняка почувствуют себя обиженными, что тоже вовсе не нужно главным действующим лицам ШОС. Потому-то в Душанбе мораторий снят и не был, и оснований для изменения этой позиции в ближайшее время не видно.
В заключение несколько слов о взаимоотношениях с ШОС нашей страны. Пару лет назад белорусское руководство тоже выражало намерение примкнуть к ее стройным рядам, и не исключено, что в новой ситуации это желание будет подтверждено. Но если такие устремления вполне объяснимы — в условиях достаточно жесткой политической изоляции со стороны Запада найти еще одну точку опоры, хотя бы моральной, — то не очень понятно, зачем ШОС нужна Беларусь. Ясно, что в чисто военном плане ее вклад по сравнению с российским и китайским по определению не может быть существенным; кроме того, очевидно, что, в отличие от российско-белорусского союза, стратегическое положение нашей страны даже гипотетически не может сыграть абсолютно никакой роли, поскольку и в бреду невозможно себе представить, чтобы кто-либо вознамерился совершить вооруженную агрессию против Центральной Азии через белорусскую территорию.
Аналогичное положение складывается и с экономикой, включая энергетику. У ШОС как организации здесь нет никаких специфических интересов, в том числе транзитных, поскольку в идеальном варианте предполагается, что в этом плане она в преобладающей мере будет замкнута сама на себя.
Нельзя, впрочем, полностью исключить и такое развитие событий, при котором в ШОС вдруг пышным цветом расцветет антиамериканизм. В таком случае и Беларусь со своими нынешними настроениями вполне может сгодиться. Хотя бы для массовки.