Новость, которая пришла с неформального саммита ОДКБ в Ереване по поводу того, что в декабре председательство в организации перейдёт к Беларуси, в СМИ поспешили обозначить как «явный признак потепления отношений Минска и Москвы». На ваш взгляд, каковы основные итоги данного саммита? Снизится ли уровень напряженности в белорусско-российских отношениях после встречи в Ереване или российское руководство продолжит последовательно применять «украинскую стратегию» в отношении Беларуси?
Кирилл Коктыш. Судя по достаточно скупому информационному освещению всего того, что касалось и армянского визита белорусского президента, который в результате самым первым прибыл на место проведения саммита ОДКБ, и белорусско-российских контактов, можно судить о том, что радикальные прорывы в белорусско-российских отношениях остаются вещью маловероятной.
В принципе, это было бы наиболее логичным. Потерянное доверие — а кризис белорусско-российской коммуникации в первую очередь является кризисом доверия, контрагенты более не доверяют друг другу, — в принципе не может быть восстановлено одной простой встречей. Для этого требуются нетривиальные шаги и по выработке единого видения ситуации и проблем, и по выработке мер взаимного контроля, — иными словами, требуется время, которого в сегодняшней ситуации особо ни у кого нет, и усилия, которые никто еще не начинал предпринимать. Поэтому улучшений ждать пока не приходится.
При этом Россия имеет ресурс для пережидания периода «холодных отношений». Нефтяной вопрос вряд ли обострится, на ближайшее будущее конфликтные моменты сняты, а в 2011 году Россия уже может ввести в эксплуатацию обходной нефтепровод БТС-2, который ликвидирует ее транзитную зависимость от Беларуси. Газовый же конфликт в условиях нынешних весьма теплых российско-украинских отношений может обернуться для Беларуси неоправданно высокими издержками. Иных же, столь же стратегически важных, точек соприкосновения у России с Беларусью сегодня нет.
Беларусь же, напротив, ресурса для пережидания неблагоприятной политической погоды не имеет. Она привязана к российскому рынку по жизненным показаниям, без него белорусская продукция не особо кому нужна, широко же рекламировавшиеся попытки найти другие рынки возлагавшихся на них надежд не оправдали. Соответственно, Беларусь в высшей степени мотивирована наладить отношения с Россией — и Россия вполне может себе позволить ждать интересных белорусских предложений. Очевидно, пока они не поступили.
В этом плане резонно говорить и о продолжении «украинской стратегии» в отношении Беларуси: Россия весьма ясно и подчеркнуто маркирует то, что именно ее не удовлетворяет в отношениях с Беларусью, все остальное — решение проблем, либо их игнорирование, либо некую третью реакцию — оставляя на суверенный белорусский выбор.