«Русское» и «белорусское» в брачных анкетах

/Электронная идентичность/

«Русское» и «белорусское» в брачных анкетах

Узнать, что думают белорусы о себе как о нации довольно сложно. Исследования в области коллективной идентичности белорусов почти не ведутся — видимо, из-за отсутствия спроса, хотя жалобы на смутный и тусклый характер национального чувства слышны очень часто. Имеются также проблемы, не зависящие от научной грантоемкости. Каким образом можно, скажем, выяснить, какой язык население этой страны считает своим родным?

Строка вопросника «ваш родной язык?» неадекватна по множеству параметров. Что имеется в виду — язык повседневного общения, язык поколения родителей или язык, изучаемый в школе как «родной»? Далее, если родным языком указан белорусский, то что здесь имеется в виду — собственно белорусский язык, белорусизированный диалект русского языка, отождествление с именем страны (Беларусь — белорусский язык, Австралия — наверное, австралийский), осознание своего крестьянского акцента или это своего рода демонстрация оппозиционности? На каком языке задается этот вопрос? Учитывается ли социальная интуиция? Одет ли проводящий опрос в телогрейку с торчащим из кармана горлышком бутылки, или же социолог замаскирован под среднеобеспеченного горожанина с мобильным телефоном? Вряд ли также следует рассчитывать на высокий уровень критического мышления у респондентов.

Говорят, в Минске есть целый Институт этнографии, однако, по всей видимости, требуется дополнительное трудоемкое этнографическое исследование, чтобы выяснить, чем занимаются туземные этнографы. Так что национальная идентичность белорусов — тема очень благодарная, хотя бы потому, что ее изучение каждый раз можно начинать с чистого листа.

* * *

Любопытной иллюстрацией того, как граждане Беларуси думают о себе в этноязыковых терминах, стал белорусский сайт виртуальных знакомств www.date.by. В представленных на сайте брачных анкетах, наряду с полом, местом жительства и т. д., присутствуют параметры «родной язык» и «иностранный язык», на анализе которых мы и сосредоточимся. Ниже представлены данные анализа 500 мужских анкет и 500 женских анкет, выбранных случайным образом из средней (взятой на глаз) части архива сайта. Анкеты заполнены респондентами примерно в 2003–2004 годах. Авторы, указывающие в качестве места жительства небелорусский населенный пункт, в рассмотрение не брались.

Уникальность данных, представленных на сайте www.date.by (и ему подобных), состоит в том, что брачные анкеты заполнялись на нем без внешнего принуждения, что выгодно отличает их от переписей населения и соцопросов. Человек, заполняющий брачную анкету, сообщает не объективную информацию о себе, а старается создать максимально привлекательный образ себя в глазах противоположного пола. Желаемое становится в анкете действительным. Посмотрим, как все это отражается в данных о родном/иностранном языке.

Возрастная структура мужских брачных анкет такова (возраст, число анкет, процент):

375 (75%) мужчин назвали русский своим родным языком; для 125 (25%) мужчин родным языком назван белорусский.

162 (43,2%) человека из этих 375 «русскоязычных» сообщили в анкетах, что белорусский язык является для них иностранным. В техническом плане это стало возможным оттого, что язык выбирался из выпадающего меню, где белорусский стоял на первом месте. Тем не менее отметим этот факт: примерно каждый третий мужчина, заполнивший брачную анкету, назвал белорусский языком другой страны.

81 человек (64,8%) из тех 125, у кого родной язык — белорусский, в качестве иностранного назвали русский язык.

Вся мужская выборка состоит из 362 (72,4%) анкет, авторы которых заявили своим местом жительства Минск, и 138 (27.6%) анкет, авторы которых живут в провинции.

Белорусский язык заявлен как родной в 101 анкете минчан (27,9% всех минских мужских анкет) и 24 анкетах провинциалов (17,3% всех мужских анкет).

Анкеты женщин, посетивших сайт знакомств, демонстрируют несколько отличий от анкет из мужской выборки. Возрастная структура женских брачных анкет (возраст, число анкет, процент) такова:

425 (85%) женщин заявили своим родным языком русский, и 77 (15%) — белорусский.

В 127 (25,4%) из 425 «русскоязычных» анкетах белорусский язык заявлен как иностранный. Русский язык был заявлен иностранным в 52 (69,3%) анкетах тех, у кого родной язык — белорусский. При этом белорусский язык заявлен родным в 14,9% анкет минчанок и 15,1% анкет провинциалок.

Наша женская выборка состоит из 388 (77,6%) анкет, авторы которых живут в Минске, и 122 (22,4%) анкет, авторы которых из провинции.

При первом же взгляде на все эти данные можно выделить несколько интересных и, пожалуй, труднообъяснимых вещей.

Во-первых, мужчины в целом чаще, чем женщины, заявляют, что их родным языком является белорусский (25% против 15%).

Во-вторых, «русскоязычные» мужчины намного чаще, чем «русскоязычные» женщины, считают белорусский иностранным языком (43,2% против 25,4%).

В-третьих, число «белорусскоязычных» женщин в Минске практически совпадает с числом «белорусскоязычных» женщин в провинции (14,9% и 15,1%), тогда как мужские анкеты гораздо сильнее поляризованы в отношении белорусского языка: белорусский назван родным у 27,9% минчан и 17,3% провинциалов. То есть привычное представление о русскоязычном городе и белорусскоязычной провинции оказывается здесь перевернутым.

Можно предложить два объяснения того, почему столь значительное число мужчин из Минска, где, как кажется, по-белорусски говорит только голос в метро, считает белорусский своим родным. Или минские мужчины гораздо более склонны отождествлять свои представления о родном языке с названием школьной дисциплины «родная мова», т. е. они более подвержены стереотипизации и менее критичны, чем провинциалы, или же (напомним, речь идет об анкетах, цель которых — привлечь брачно-сексуального партнера) минчане считают, что выставление белорусского языка как родного значительно повышает их шансы в глазах другого пола. Возможен, кстати, и демонстративно-политический мотив: социально и материально более успешные минчане гораздо менее чураются «непопулярного» языка.

Допустимо также, что поведение «белорусскоязычных» провинциалов обоего пола в большей степени, чем поведение «белорусскоязычных» минчан, подвержено воздействию компенсаторных принципов: более выраженное желание провинциалов выставить себя русскоязычными есть не более чем свидетельство привилегированного социального статуса русского языка. Также возможно, что данные говорят о значительно более острой социально-языковой интуиции белорусских женщин, стремящихся скорее занизить, чем завысить свою белорусскоязычность. Белорусские женщины, в отличие от мужчин, не считают, что белорусскоязычность повышает их брачно-сексуальную привлекательность. Общим местом в социальной лингвистике со времен Вильяма Лабова стало положение, что женщины, чувствуя свою социальную ущербность, гораздо быстрее мужчин перенимают более престижный язык или акцент, поскольку язык является одним из важнейших инструментов их социальной адаптации.

* * *

Описанная нами половая дифференциация в отношении белорусского языка напоминает хорошо изученный случай каталонского языка во Франции.

Женщины брачного возраста в каталонских селениях на юге Франции до сих пор старательно избегают каталонского языка из-за его пониженной социальной престижности и стараются говорить всегда только по-французски. Франкоязычность дает им шанс выйти замуж за человека из метрополии и вырваться из каталонской «глуши». В отличие от мальчиков, с девочками от рождения до совершеннолетия взрослые говорят строго по-французски, чтобы те не переняли каталонских деревенских словечек и не сократили свои шансы на хорошую партию. Однако удачно выйти замуж получается у очень немногих, остальным же все равно приходится искать мужей среди местных каталонцев. После рождения первых детей женщина перестает считать себя француженкой и постепенно начинает говорить по-каталонски, смиряясь со своей участью. С рождением девочки цикл повторяется вновь. Это как раз тот случай, когда языковая идентичность может меняться вместе с возрастом.

Трудно спорить, что в нашем обществе белорусский язык в значительной степени стигматизирован «периферийностью». Белорусский акцент у собеседника рассказывает историю человека, причем немногим из носителей акцента это действительно нравится. Очевидно, что слежение за эволюцией презентаций белорусского языка в брачных анкетах вроде тех, что представлены на сайте www.date.by, способно дать пищу для социологических и этнографических исследований.