Участники беседы:
Станислав Богданкевич, экс-председатель Национального банка РБ.
Александр Томкович, публицист
А. Томкович: Общеизвестно, что вы предрекали скорое падение курса белорусского рубля к доллару до уровня двух с половиной тысяч. И, тем не менее, столь резкие «телодвижения» руководства республики стали в чем-то неожиданными даже для вас?
С. Богданкевич: Отчасти. В том смысле, что власти неоднократно публично заявляли: девальвации они не допустят. Поэтому я считал, что если МВФ даст два миллиарда долларов, а он дал два с половиной…
АТ: Многим это показалось странным…
СБ: Видимо, сначала было два, а потом попросили больше.
Так вот. Добавим к этим деньгам миллиард долларов, обещанный Россией в феврале. Плюс сто миллионов российских рублей, то есть три с половиной миллиарда долларов, которые мы у них попросили. Если бы все шло по сценарию власти, то у нее была бы возможность не допустить такого обвала национальной валюты — реальная возможность. Другое дело, что эти деньги могли бы (как и прежде) быть непроизводительно потрачены — на то, чтобы сбалансировать спрос на валюту. Это было неразумно, но раз власть так заявляла, то я привык к тому, что в денежных вопросах она более или менее придерживается собственных заявлений. Подобное произошло впервые.
Другого выхода у них в сложившейся ситуации, по большому счету, и не было. А создали ее они же. Белорусский рубль нужно было девальвировать до конца года, потому что каждый день спрос на валюту на 10, а то и 20 миллионов превышал предложение. Однако власть держалась до последнего, утрачивая при этом резервы. Курс был искусственно заморожен. Когда же обстановка стала более благоприятной, они пошли на девальвацию — и это было несколько неожиданно.
В том же, что девальвация нужна, у меня никаких сомнений не было. Некоторые информационные ресурсы со ссылкой на меня, пишут: Нацбанк «обвалил» валюту. Не Национальный банк это сделал, а правительство, которое не проводило реформ, осуществляло, на мой взгляд, ненормальную, неэффективную экономическую политику. Государство повинно в том, что, имея от России средства в виде льготных цен на энергоносители и получая огромные доходы от их продаж, не сделало необходимой модернизации промышленности, не обновило технологии, не произвело техническое перевооружение, то есть не снизило энергоемкости. Производство у нас очень затратное, себестоимость — высокая. Залежи на складах огромные. Там лежат непроданных товаров на миллиарды долларов. Из-за роста ВВП производство не сокращается. А делать это нужно. Для чего производить то, что не покупают?..
АТ: Имеется в виду ведь не только правительство во главе с Сидорским?
СБ: Естественно. Я говорю про руководство страны во главе с президентом Лукашенко, про исполнительную власть. Я продолжу.
В действительности белорусский рубль власть «обвалила» давным-давно. Я все время подчеркиваю, что деньги по своей сути нейтральны. Их как инструмент можно использовать и во благо, и во вред. У нас огромная инфляция. 90% граждан все свои зарплаты или пенсии тратят в основном на продовольствие, промышленные товары первой необходимости, транспорт и услуги ЖКХ. Почти ничего не остается. Так вот, инфляция по этой группе составила от 20 до 30%. А так называемая средняя инфляция за год получается в два раза ниже. Это по официальным данным. На самом деле, она значительно выше.
В чем причины инфляции. Первая основная причина — низкая конкуренция. Другая — избыточная денежная масса. Невысокий уровень конкуренции связан с неразвитостью малого и среднего бизнеса. Особенностью белорусской экономики является огромная импортоемкость. Если брать удельный вес импортной продукции, то у нас он доходит до 70%
АТ: А как же импортозамещение?
СБ: Подобные разговоры ведутся давно, только вот толку от них мало. Надо не разговоры вести, а дать возможность предпринимателям работать на внутреннем рынке. Именно там, как правило, сосредоточен малый бизнес. В Европе львиную долю в совокупном валовом продукте составляет малый и средний бизнес. А у нас совсем недавно было около 10%. Как видите, удельный вес очень низкий.
Нужны не декларации, а, скажем, освобождение на три года того же семейного бизнеса от всех налогов. Пусть зарабатывают оборотный капитал. Надо создать необходимые условия деятельности, декорумпизировать власть, представить предпринимателям льготную аренду. Словом, всячески помогать тем инициативным бизнесменам, которые готовы не стонать, не просить без конца чего-то у власти, а работать. Тогда и появится конкуренция. А «импортозамещение» — надуманные чиновничьи программы. Все это — одна сторона инфляционной «медали».
Что касатся денежной массы. Как я уже неоднократно повторял, когда мы в год производим больше на 10%, а задолженность перед банками вырастает на 50% и более, то это ненормально. И эта ситуация воспроизводится последние пять лет. Число кредитов растет неустанно. А что такое кредиты? Денежная масса. Росто количества денег происходит более высокими темпами, чем производство товаров, поэтому цены на них у нас постоянно растут. И никакими указами цены не удержать. Никакие меры административного контроля здесь не помогут.
Таким обазом, в первом случае вина ложится на руководство страны и лично президента. Во втором — на Национальный банк.
АТ: Если верить некоторым СМИ, то МФВ требовал девальвировать белорусский рубль только на 10%. Власть же увеличила эту цифру вдвое. Зачем?
СБ: То, что раньше обменный курс был неэффективным, понятно очень многим. Для чего нужна твердая валюта? Чтобы что-то купить за рубежом — внутри же страны оборачиваются национальные денежные знаки. Так вот, на 1 декабря прошлого года за границей мы купили товаров больше, чем туда продали, на 5,4 млрд. долл. Это последние данные, опубликованные белорусским министерством статистики. И означают они необходимость найти такую же сумму займов, ибо другой выручки у страны сегодня почти нет. Но таким путем мы окончательно загоним себя в тупик. Сейчас проживем, а по долгам будут рассчитываться будущие поколения.
Чтобы хоть незначительно уменьшить «ножницы» между экспортом и импортом, Беларуси пришлось резко обесценить национальную валюту. Это один из чисто рыночных путей. Денежная масса у нас огромная. Желание купить на бирже все больше и больше долларов или евро, растет постоянно. Раз дороже становятся все другие товары, значит дороже должна стать и валюта. Иначе мы не сможем покупать столько газа, бензина, импортных комплектующих и товаров. Наша экономика явно «перегрета».
Когда ВВП в год растет больше, чем на 10%, обычно отстают финансы, фондовые рынки. Экономика ощущает этот дисбаланс. Нужно, чтобы оборот был разумным. Только наши чиновники могут говорить, что нужно немедленно удвоить или утроить производство, а мировой опыт показывает совершенно обратное. Нельзя такими темпами развивать экономику, потому что нарастают проблемы — спад, социальная напряженность и т. д. В последнее время происходило именно это. Завоз товаров из-за рубежа происходил постоянно, а наши валютные поступления резко сократились. Упали цены на нефтепродукты, калийные соли, Россия начала отказываться от покупки белорусских станков, телевизоров, машин и т. п. Понадобилось срочно сделать более дорогой свою валюту. Еще в конце прошлого года мы могли купить один доллар за 2200 белорусских рублей, сегодня цена уже другая — 2655-2700. Значит, каждый будет меньше покупать. Это касается не только бытовых импортных товаров. Импорт станет дороже в целом, а необходимость во внешних займах уменьшится. Сделано это прежде всего для того, чтобы не тратить накопленные резервы и не продавать иностранные кредиты на белорусской валютной бирже. А ведь раньше так и делалось. Получим какой-нибудь кредит — и тут же продаем. То есть, не вкладываем в реальную экономику: реконструкцию, перевооружение или покупку нового оборудования, а банально «проедаем».
У Беларуси начали снижаться резервы. Декабрьских данных пока нет, в ноябре же они сократились до 3 млрд. 775 млн. долл., а ведь раньше у нас было больше 5 млрд. Стремительное снижение произошло буквально в последнее время. Если брать разницу между ноябрем и августом 2008, то она составляет почти 1 млрд. долл. А за последние дни декабря, когда работала валютная биржа, из резервов Национального банка тратились десятки, а то и сотни миллионов. Другим словами, валюты не было, чтобы поддержать спрос Нацбанк брал ее из резервов и продавал. Так можно «проесть» все, что есть. Поскольку в нжное время экономические меры приняты не были, то для того, чтобы не потерять все, власть была вынуждена «обвалить» белорусский рубль.
Подытожу: девальвация белорусского рубля — мера вынужденная. Будет ли она достаточной, сказать трудно.
АТ: Именно об этом я хотел спросить. В обещанные 5% вы не верите?
СБ: Все зависит то того, какими темпами будет изменяться валютная выручка. Если мы представим, что в этом году цены на нефтепродукты будут постоянно расти (именно так думает белорусское правительство), то выручка восстановится, и тогда можно будет дальше не обесценивать белорусский рубль. Если же этого не произойдет, девальвации продолжатся. Лично я считаю, что так и произойдет. Не вижу я, чтобы ситуация в мире улучшалась, поэтому, полагаю, Нацбанку не нужно делать заявления, которые ведут к осознанному или неосознанному обману людей. Сегодня следует ограничиться прогнозом не на год, а на квартал или полугодие. И, исходя из конкретных реалий, оперативно корректировать денежную политику.
АТ: На ваш взгляд, может ли резкий обвал белорусского рубля, стать катализатором общего «снежного кома»?
СБ: Понимаете, у нас, кроме банков, нет инструментов для сбережения рублевых доходов. Фондового рынка и рынка ценных бумаг не существует. Если в США доля сбережений в банках меньше половины, то у нас она больше 90%. Другой альтернативы у белорусов попросту нет. Думаю, в массовом порядке люди свои вклады забирать не будут. Если только не начнется настоящая паника. Если бы было куда вкладывать деньги, население сделало бы это немедленно. А вот от инфляции они пострадать могут. Казалось бы, при нашей энергоемкой экономике, учитывая падение цен, производство станет дешевле — и создастся «подушка» снижения стоимости. Но я пока таких возможностей не усматриваю. По двум причинам.
У нас нет национальной экономики. Сейчас белорусская экономика работает в основном на экспорт. Власти этому всегда уделяли и продолжают уделять очень много внимания. А надо развивать внутренний рынок. Это повысит уровень жизни, даст людям возможность создавать продукты и услуги для внутреннего потребления. Без создания экономической базы предпринимательства, то есть малого и среднего бизнеса, нам не обойтись. И это надо было делать 10-15 лет назад.
АТ: Все это время предпринимателей уничтожали, как класс…
СБ: Совершенно верно. Они и сейчас грозят забастовками. Декларации наших чиновников не соответствуют реалиям. В той же России принято решение три года не мешать работать бизнесу разного рода проверками. Не знаю, как все будет на самом деле, но именно так заявил Медведев, и именно такие законы сейчас принимаются. В Беларуси подобных проверок не будет только в течение шести месяцев. Точнее, не должно быть — а как получится в реальности, сказать сложно, ведь бюрократия пока не сокращена. Чтобы доказать свое право на жизнь, она будет искать какую-то работу — выискивать нарушения, проверять…
Потому я ожидаю, что инфляция у нас, в отличие от мировой, продолжится. И никое увлечение процентных банковских ставок здесь не поможет. В целом же очень трудно оценить ситуацию, потому что не знаешь истинных планов правительства. Как пел Высоцкий: «Никто не может угадать, чем буду я ходить…». Обычно я считал, что для власти утрата лица очень невыгодна. В ходе новогоднего поздравлении белорусскому народу Лукашенко заявляет о стабильности и недопущении обвала, а на следующий день именно это и происходит. Лично меня Лукашенко обманул.
АТ: Власти утверждают, что во всем виноват мировой кризис. Так ли это, и когда он кончится?
СБ: На эти вопросы я позволю себе ответить собственными вопросами. А почему белорусская экономика оказалась так зависима от цен на энергоносители? Почему в такой степени от них не зависит та же Литва? Они, в отличие от нас, платят за газ по мировым ценам, но зарплаты у них в два с половиной раза выше, чем в Беларуси, а ценники в магазинах почти одинаковые. Следовательно, дело в неких внутренних, глубинных причинах, связанных с неэффективной моделью экономики. Она у нас очень отсталая.
В своем новогоднем поздравлении президент говорил, что наша модель настолько эффективная, что ее сейчас использует весь мир. Смех. Что б он был здоров!
Моя точка зрения такова. У нас вообще не было финансового кризиса. Это кризис рынка ценных бумаг, а у нас его нет, поэтому в Беларуси (как у некоторых российских олигархов) не обесценилось ничего. В стране доминирует реальный сектор экономики. Все как было, так и сталось. Если бы в этом секторе своевременно произвели техническое и технологическое перевооружение, то наши товары были бы конкурентоспособны, и не было б никаких проблем. То же самое и с сельским хозяйством. Так что почти никакого отношения наш кризис к мировому не имеет.
Что касается прогноза: на мой взгляд, оздоровление мировой экономики начнется либо в конце этого года, либо в начале следующего.
АТ: Высказываются мнения, что внешний долг в 20 миллиардов долларов автоматически означает потерю суверенитета страны?
СБ: Это очень пессимистические оценки. Я считаю, что если бы у нас даже были долги порядка 30 млрд., но при этом мы начали бы модернизировать экономику, то смотрелись бы совсем неплохо. Сегодня в мире мало развитых стран, чей долг составляет меньше 60% ВВП. Ничего страшного в этом нет. Другое дело, куда вкладываются долги. Внешний долг США (без учета долгов всей экономики, речь только о государстве) составляет 61% к ВВП. У Германии, Франции, Италии — 65%, а у нас — около четверти, это с учетом долгов государства. Но мы не можем сказать, что на Западе люди живут хуже. Так что в этом плане проблем у Беларуси в ближайшее время не будет. Они могут возникнуть только в будущем. Взять российские кредиты. В течение пяти лет мы ничего по ним не платим. Онако если эти деньги будут использованы нерационально, то неприятности придут обязательно.
Другие публикации автора Александра Томковича
Другие публикации автора Станислава Богданкевича